рабочей помощи». Они говорят, что были на вокзале накануне, силами 40 человек – и с цветами, но я исчез. Хотели проводить меня в Adlon! Теперь я понимаю – какое счастье, что мы не встретились. Но у них еще остались цветы и приветствия. На самом деле мне становится интересно, что со всем этим делать. Это ведь совершенно бессмысленно. Я вызываю врача, и из гостиницы сразу звонят доктору медицины Феликсу Бёнхайму. Вскоре появляется моложавый темноволосый человек, который устраивает мне самый серьезный осмотр и решает, что это бронхит и простуда. Я должен получить лекарства по двум рецептам и посетить турецкую баню в Admirals Palast[119]. Таким образом, он определяет мое расписание на сегодняшний день. Я решаю пойти. Но до того успеваю принять несколько человек; представитель Hearst Papers в Америке приходит с каблограммой, в которой мне предлагают 3600 долларов за две статьи по 3000 слов каждая – о России[120]. Я говорю ему, что согласен. Затем представитель берлинской независимой демократической газеты 8-Uhr Abendblat, который просит об интервью. Наконец я добираюсь до Admirals Palast и удивляюсь размерам немцев – огромным голым мужчинам, которые поражают меня гигантскими животами, бритыми головами и тяжелыми яйцами. Они ведут себя просто и спокойно в сравнении с французами. Но сама банная процедура намного менее привлекательна, чем почти любая такая же в New Yorklarge, – и отнимает много сил. А еще здесь, с моей точки зрения, не очень чисто – и, конечно, нет того особого внимания, которого удостаивается посетитель в американской бане. Я остаюсь здесь до шести часов и чувствую себя намного лучше. Возвращаюсь в гостиницу только для того, чтобы обнаружить, что меня ожидает Федеру (Herr Doktor). Он рассказывает мне о самоубийстве Шеффауэра и о том, что за этим стоит: его жене 37 лет, а любовнице – 26. Он привел к себе молодую пассию и три раза ударил ее ножом. (Любовь.)[121] Наконец, он рассказывает мне о том, как следует поступить с моим бронхитом. Если я куплю Godeoment, который здесь есть в Engel apotheke на Unter den Linden, то я непременно поправлюсь. Я решаю следовать его рекомендациям. После его ухода начинаю разбирать свои записи, но тут звонит по телефону Хьюбш. Он связался с Синклером Льюисом и мисс Томпсон, которая представляет в Германии Public Ledger of Philadelphia[122], а также фрау женой человека, написавшего книгу «Власть» (Power), которая теперь имеет успех в Америке[123]. Поскольку я не могу выйти на ужин, они приходят в 10 часов вечера сюда. И, когда они пришли, выяснилось, что фрау […] – весьма очаровательная женщина. Если бы я смог остаться, то, подозреваю, у нас бы завертелось дело… Улыбчивая, смешливая. Утверждает, что мне нужен кто-то, кто бы за мной ухаживал. Я соглашаюсь – совершенно искренне. А в 11:20 [вечера] Синклер Льюис и его друзья – на мой взгляд, шумная, показушная и мелкая компания. Мне никогда не нравился этот человек. Он начинает говорить и сразу же объясняет, почему не написал отзыв на «Американскую трагедию», – как будто этот вопрос имеет огромное значение. Оказывается, ему прислали только половину книги. Я понимающе улыбаюсь. После этого пиво с бутербродами
