княгиня, он постарался бы понять, но Мария, она не может так говорить.
Он сел на край кровати, повернул ее к себе, заглянул в глаза. Взгляд его был тяжел.
– Тебе здесь так плохо?
– А что тут хорошего? Я не собиралась лгать и притворяться. Убьешь, так может только этого мне и хочется. Сделай хоть одно доброе дело в жизни своей.
Она не шутила, она говорила то, о чем думала не первый день. Неожиданно засмеялась, никак не могла остановиться. Хохот заставил Святослава поежиться. Женский смех, странный, дикий какой-то, который должен был задеть его за живое и задел.
Он тряхнул ее, чтобы она остановилась, потому что слушать это было невыносимо. Неуютно и пусто становилось в его воинственной душе.
Мария откинулась назад, уклоняясь от его удара. Она показалась спокойной и беззаботной, почти мертвой. И вдруг что-то неведомое, горячее, обожгло ее душу. Он обнял ее крепко и порывисто. Вопреки всему, о чем —только что думал, он теперь действовал совсем по-другому. Ему показалось, что она и на самом деле умерла. Он испугался, затряс ее с такой силой, что и покойник бы, наверное, очнулся. Она и очнулась, удивленно на него глядя.
– Князь, – прошептала Мария, – где я и что было со мной?
– Ничего, – буркнул он сердито, у тебя была истерика.
Она внимательно смотрела на него. Болело все тело, словно ее долго били. В его глазах полыхала злость, переходящая в дикую ревность. Что-то теплое и человеческое мелькнуло и пропало.
– Отпусти меня, – прошептала Мария, – я устала.
Князь отпустил ее, но оглянувшись на дверь, снова вернулся к ней. На этот раз он не был груб, хотя Мария не оценила этого.
Почему, зная, что она страдает из-за другого, он не убил ее, а продолжает делить с ней ложе, что творится с гордым и спесивым князем?
Она была необходима ему, потому что Анна всегда верила, только и ждет обратно, о княгине и говорить нечего, но ему нужда была своенравная и непокорная.
№№№№№№№
Анна была первой женщиной князя, приказ княгини она выполняла с радостью и особым рвением. Она жалела его и хотела показать все, что там будет за той чертой страсти, которой отрок еще не ведал. Она все ему позволяла и все прощала. Она соглашалась быть с ним в любое время, когда он внезапно появлялся.
Она терпеливо ждала, когда ему не было до нее дела, и он вообще забывал о том, что она есть на свете. Даже соперниц своих принимала она спокойно, утешаясь тем, что она была первая. Она позволяла ему все и ничего не требовала взамен. И только после появления Марии она почувствовала какую-то опасность. Но приходилось мириться и с этой ненормальной, которая ничего не понимала, ничего не ценила. Но благодаря всему этому она и продержалась тут так долго.
№№№№№№№№
Мария все еще не могла до конца прийти в себя, лежала неподвижно и смотрела в потолок. Ей было все равно тут князь или он уже ушел, она не собиралась подчиняться и служить