сдавать в архив под гриф «секретно» заведомо несбыточное предсказание? Не портить себе статистику.
Озноб пробирает, и комната качается, как на волнах. Откидываюсь на подушки, закрывая лицо ладонями. Мало мне Создателя, ставшего врагом? Теперь я Поэтессы должна лишиться?
– Несуществующие боги, зачем? – не то крик, не то стон, и такой громкий, что Наилий оборачивается.
– Дэлия, я опытный параноик и старый интриган, но в мотивах мудрецов разбираюсь слабо. Хотя чем выше по склону горы они лезут к правителям, тем проще становятся. Зачем Создателю конкурент? Ты своим побегом опору из-под него выбила. Как он теперь доказывает Агриппе, что по-прежнему важен?
Снова разумно и от этого еще страшнее. У Создателя нет способностей, кроме умения думать и делать выводы. Из нас всех он больше всего похож на обыкновенного психа с манией величия и навязчивыми идеями. К тому же ничем не подтвержденными. Он назвал меня тройкой, чтобы сделать символом грядущего преобразования мира, и ошибся. Не захотела я играть по его правилам. Теперь нужно дать задний ход, а как это сделать? Простого заявления: «Я передумал», явно мало. Нужны гарантии, что новый кандидат будет окончательным. А пророчество справится с этой задачей лучше всего.
– Выходит, он и Поэтессу решил использовать? – тихо спрашиваю я, хотя ответ очевиден.
– Возможно, – задумчиво тянет Наилий, – но я не вижу ее мотивов. Постелила мягко, о твоем убийстве речь не идет, скорее об уходе от дел.
– Почему ты так уверен?
– Иначе в пророчестве звучала бы смерть.
Мысленно возвращаюсь на кухню в квартире капитана Назо. Мудрец не звезда, чтобы так убедительно изображать скорбь и плакать настоящими слезами. Поверила в собственную ложь? Неприятно думать так о Поэтессе. Ничего кроме поддержки, понимания и ласки я от нее за время нашего соседства по палате в центре не видела. Но еще месяц назад я точно так же говорила о Создателе. А теперь мы в разных секторах и, судя по всему, по разные стороны баррикад. Стоило разрушиться замкнутому мирку секретного военного центра, как распалось и то общее, что нас связывало. Теперь все на свободе, и каждый сам по себе.
– Ты же ведь не станешь снова запирать меня в особняке? – осторожно спрашиваю генерала.
– Это бессмысленно, – пожимает он плечами, – ты и так всегда со мной и под охраной.
Прекрасная новость. Лучшая за этот вечер. Снимаю надоевшее полотенце и ныряю под покрывало. Наилий провожает взглядом, но ложиться рядом не спешит.
– День исполнения пророчества, конечно же, не указан?
Мотаю головой, что нет. День, месяц, цикл, двадцать циклов. Может быть, речь шла обо всей моей жизни, и тройка появится, когда я скончаюсь на сто первом цикле. Слишком долго.
– А если поторопить события?
– Это как? – хмурится генерал.
Идея безумная, но какие еще они бывают у шизофренички?
– Объяви меня мертвой, как уже сделал один раз, забирая из психиатрической клиники в военный центр. Тогда появилось даже свидетельство о смерти и урна