все же миновали. Повод был найден легко: было объявлено, что поморы – не христиане, а язычники, так что каждому порядочному шведскому воину просто необходимо их грабить, а заодно крестить, приводя в христианскую веру.
Русский Север был населен двумя народами: карелами – исконными жителями этих мест, и русскими, пришедшими из Великого Новгорода и других городов и осевших здесь. Все они уже давно были христианами греческого обряда, так что шведские претензии ни на чем не основывались: зачем же крестить уже давно крещенных? Однако над спорными богословскими вопросами шведские отряды не задумывались.
Ранними утрами из северного морского тумана вдруг показывались шведские корабли, и беззащитные поморские поселки становились их добычей. Русский военный гарнизон стоял в Холмогорах, и сменявшие друг друга царские воеводы клялись когда-нибудь поспеть в срок и защитить поморов, но сделать это было трудно.
В один из таких дней беда постигла и Кемь. Степан с Лаврентием ездили на свадьбу в соседнее село и гуляли там три дня, как положено, а когда вернулись, нашли родной городок сгоревшим дотла, а родных убитыми. Шведы вывезли хранившийся в амбарах товар, приготовленный для продажи, а затем запалили Кемь с разных сторон.
Сгорели дома, а самое главное – кочи, на которых ходили по морю. Отец Степана к тому времени был уже староват для морского промысла, так что сын заменял его во всем, и в качестве кормщика корабля – тоже. Научившись у отца, он умел все – вести корабль, ставить паруса, ориентироваться по звездам и прокладывать путь среди каменистых островов. Знал путь на Грумант и в Норвегию, и даже на восток – за Уральский хребет.
Только двух вещей не умел Степан к своим солидным двадцати пяти годам: брать деньги из воздуха, чтобы восстановить разрушенное хозяйство и простить нанесенную обиду.
– Что будем делать? – спросил он своего младшего товарища Лаврентия. – Останемся на пепелище? Будем заново строить дома и кочи? Заново строить жизнь?
Поступить так означало долгие годы провести в нищете, напрягаясь из последних сил, чтобы спустя много лет восстановить разоренное. А потом ждать следующего набега шведских грабителей. И все повторится снова…
Кроме того, это означало бы простить нанесенную обиду. Простить гибель отца и матери, друзей и близких. Смириться с таким значило для Степана не уважать самого себя.
Лаврентий Кольцо – высокий и складный парень-карел смотрел на своего старшего друга и молчал. Он привык слушаться Степана во всем. Родных у Лаврентия не было, он вырос сиротой под присмотром деда, который тоже погиб при набеге.
Оба они остались одни на белом свете, и только им предстояло решить свою судьбу.
И они решили.
– На юге, вблизи Варяжского моря идет сейчас война, – сказал Степан. – Царь Иван Васильевич пошел на шведов. Говорят, побеждает. Шведы – враги московского царя и наши с тобой, Лаврентий, тоже. Пойдем и мы воевать вместе с русским войском.
Так