помощи могла быть возвращена к жизни. Кроме того, в тот же день она пыталась удавиться, затянув себе шею шнурком от шейного креста.
Итак, по вопросу о состоянии умственных способностей девицы Юлии Губаревой между врачами возникло некоторое разноречие. Оба врача, действительно исследовавшие Губареву и в течение продолжительного времени наблюдавшие ее (д-р Чиж и я), признали психическое состояние обвиняемой болезненным, эксперты же, призванные в распорядительное заседание суда, определенной формы психического расстройства не нашли. Впрочем, это разноречие по сущности своей далеко не так значительно, как кажется с первого взгляда. Во-первых, г-да эксперты Майдель, Чечотт и Фрей согласились, что девица Губарева имеет, как они выразились, психопатический внутренний склад; во-вторых, и я, настаивая на том, что постоянное душевное состояние Губаревой есть состояние психопатическое, не утверждал, что оно равнозначащее с полным сумасшествием в смысле закона, и ничуть не предрешал вопроса о вменении, но лишь показал, что в ночь на 30-е августа 1881 года обвиняемая могла находиться в состоянии острого транзиторного психического расстройства. Прямых данных, служащих к положительному решению вопроса о душевном состоянии обвиняемой в ночь на 30-е августа, предварительное следствие не могло представить.
Впрочем, разноречие между экспертами по поводу Губаревой совсем неудивительно; этот случай принадлежит к числу самых затруднительных случаев в судебно-медицинской практике, именно, не к простому сумасшествию, происходящему от случайных причин, а к так называемым наследственно-дегенеративным психозам. По отношению к этим случаям, больше чем по отношению к каким-либо иным, справедливы следующие слова Каспера: «Психическое расстройство не составляет нечто целое, ограниченное, предельное; напротив, пределы его тесно соприкасаются и сливаются с нормальным состоянием, и только личная опытность и качества психиатра дают ему возможность отличать уклонения там, где большинство неопытных психиатров не заметит ничего ненормального. Понятно, что там, где мы должны основываться на личных качествах, а не на объективности, легко возможны ошибки; этот вывод оправдывается действительной жизнью: несогласия и даже противоречия относительно нормальности и ненормальности умственных отправлений одного и того же субъекта встречались, встречаются и будут встречаться даже между лучшими психиатрами. Понятия о помешательстве непросты, они составляются из многих и различных элементов, а потому остается прибегать к множеству средств, при помощи которых стараются облегчить разрешение этой трудной задачи в возможно большем числе случаев»33.
Вперед предвидя возможность разногласия между врачами в этом трудном судебно-медицинском случае, я в своем письменном мнении умышленно постарался выставить обнаруженные моим исследованием и наблюдением фактические данные отдельно от моих выводов и заключений. Строгое отделение фактов от вытекающих из них медицинских заключений