со старшеклассниками предстоящий праздник, она предложила сценарий, ребята одобрили, разобрали роли, пришлось даже голосовать, договорились, что каждый ещё подумает, может добавит что-то, т.е. у неё была основная идея, и её можно было дополнить… творческое пространство… «Дерзайте» – она сказала и теперь предвкушала последствия. Она старалась думать обо всем на свете, только чтобы не думать о НЕМ… ведь это было глупо, очень глупо… ведь сразу видно, что у них нет ничего общего, и отношения обречены, вопрос только во времени. Месяц? Неделя? Как-то пару лет назад она познакомилась на конференции учителей с приятным мужчиной, тоже педагогом, правда он преподавал трудовое обучение, но не в этом дело. Поначалу ей показалась, что это ОН, тот, которого ждала… как она радовалась… бежала на свидания… не то, чтобы она влюбилась с первого взгляда, нет, просто он понравился ей, он соответствовал каким-то её внутренним представлениям о МУЖЧИНЕ. Можно было дать себе волю и ПОЛЮБИТЬ. Любить – это то, чего жаждала её душа. Внимательный, благородный, уверенный… он так многозначительно молчал, и предполагая, что перед ней – целый мир, целая Вселенная, Рита заливалась соловушкой, она читала ему любимые стихи, раскидывала перед ним тончайшую многоцветную причудливую ткань своего восприятия мира. Она летала. Он молчал и только загадочно улыбался. А потом, когда он стал наконец говорить, Рите показалось, что она слышит свист, хруст… хруст сломанных крыльев, свист стремительного падения и… удар о землю, прямо грудью, тем местом, которое человек показывает, когда говорит – «душа болит». Вдруг сразу стало скучно, тоскливо и пусто. Он стоял перед ней и внешне ничего не произошло. Но… праздник закончился, огни погасли, было темно и неуютно… и захотелось уйти, остаться одной… одиночество одной лучше, чем одиночество вдвоем… Ты все равно один, только у тебя ещё нет НАДЕЖДЫ… паршиво, когда нет даже надежды… Влачить жалкое существование? Рита часто мыслила строчками из книг… Книги… вот они никогда не обманывали, не предавали… И дети, такие разные… живые, настоящие… Они ещё не умели так лгать, как взрослые, пытались, но только, если ты сам лгал… или вынуждал их, загонял в тупик.
Игоря не было. Рита не знала, радоваться ей или огорчаться. Она быстро шла по тротуару. Ночью шел снег, и все было присыпано тонким белым мягким ковром. Нога наступила на что-то, подошва заскользила, и Рита, взмахнув руками, упала. Поднявшись, оглядела себя. Колготы прорвались, коленки саднили, не то чтобы сильно, но стало почему-то так обидно и горько, что слезы хлынули из глаз неудержимым потоком. Она потихоньку переставляла ноги и плакала. Ссадины ныли и вдруг показалось что все – плохо, вообще нет ничего хорошего в жизни… и жизнь в общем такая бестолковая, и нелепая. И он, который мог поддержать, не дать ей упасть – не пришел. И не придет больше. И хорошо. Нет того, кто нужен. Нет настоящего. Значит, никакого не надо!
…Урок уже начался. Рита пошла в класс прямо в порванных колготках. Ей было так сладко-печально с этими прилипшими клочками изодранных колготок на содранных, мокрых, и грязных коленках.
…