одному тому, что Михаил почти не может обходиться без его совета.
О Никифоре ничего не было слышно. Зоя мало-помалу начинала успокаиваться.
Теперь она могла явиться к сиротам, которым дала приют в своем роскошном доме.
Изок и Ирина встретили ее появление громким криком радости. Наконец-то они увидели ту, которая была так добра к ним все это время. Ирина с восторгом протянула к ней руки, Изок благодарно смотрел на нее.
Зоя была растрогана этой встречей.
– Дети, вижу я, что вы благодарны мне, – говорила она, прижимая к своему сердцу Ирину и протягивая руку Изоку, – вижу это и чувствую себя счастливой. Видно, не совсем я покинута судьбой, пославшей мне вас. Счастливы ли вы?
– Благородная госпожа, – ответил за себя и за сестру Изок, – мы всем довольны здесь, в твоем доме, и, родись мы в Византии, счастливее нас не было бы в целом мире! Но подумай сама, можно ли быть счастливым вдали от родины, в позорном плену?
– Ты прав, Изок, я понимаю тебя. Но что ты скажешь, если я нашла средства доставить вам и это счастье?
– Неужели? О, благородная госпожа! Перун вознаградит тебя за эту доброту! А мы?.. Чем мы, бедные сироты, можем отплатить тебе за это?
– Вы вспомните обо мне, когда будете у себя. Поклонитесь величавому Днепру и передайте его приволью вздох моей груди. Знаете, на этих днях в Константинополе на ипподроме должно будет происходить ристалище. Когда весь народ и приближенные к императору будут на ипподроме, мои рабы выведут вас отсюда и проводят на трирему, которая и отвезет вас на родину.
– А сама ты?
– Я! Что вам до меня?
– Но ты – такая же славянка, как и мы…
– Для меня все кончено. Я должна кончить жизнь здесь. Так, верно, суждено мне при рождении. Но не будем говорить об этом… Итак, вы видите, что все благоприятствует тому, чтобы вы, дети, вернулись на родину.
– Не знаем, как и благодарить тебя, добрая госпожа!
– Расскажите мне о своей жизни… о Днепре… о вашем отце…
Завязалась мирная беседа. Изок повел речь обо всем, что делалось на родине. С нескрываемым восторгом рассказал он, как явились на Днепр норманнские витязи Аскольд и Дир, как они помогли полянам освободиться от козар и, наконец, стали сами править полянами, защищая их от набегов буйных соседей за очень умеренную дань. Большое место в этом рассказе Изока заняли и похождения его отца, Всеслава, ставшего одним из наиболее приближенных к Аскольду витязей.
– А о сестре своей не вспоминает ваш отец? – тихо спросила Зоя, перебивая рассказчика.
– Он часто мне говорил о ней.
Изок хотел еще что-то прибавить, но заменявшая дверь занавесь в это время с шумом распахнулась. Зоя даже вскрикнула от неожиданности, но тотчас же успокоилась: в стремительно вошедшем мужчине она узнала эпарха Анастаса. Он был бледен, тяжело дышал и, едва войдя в покой, тотчас же упал на сиденье.
– Зоя, Зоя! – прошептал он. – Грозит беда!
– Что с тобой, Анастас? Какая беда? Кому?
– Прежде