на жизнь: «Вот видишь, сынок, деревня наша вымирает, никому мы здесь не нужны, но мы и этим счастливы, главное, чтобы про нас хоть не забывали, хлеб да соль привозили».
Узнав, что я из Москвы, пригласила в свою старенькую покосившуюся избёнку, всё время расспрашивая, как живёт столица. Обычная деревенская изба, которая похожа на тысячи, скромная обстановка, шторки из цветной материи на окнах и иконы в дальнем углу.
Уставший от дороги, я скромно присел на лавку у двери.
– Как же, сынок, ты из Москвы-то уехал? – удивлённо и часто задавала мне вопросы бабушка. Для жителей заброшенной деревушки в российской глубинке гость из столицы был большим человеком, и новость быстро облетала все дворы.
Ближе к вечеру в гости пришли соседи, все преклонного возраста. Они с нескрываемым любопытством рассматривали меня, расспрашивали о столичной жизни, интересовались вопросом повышения пенсий.
С открытой русской душой, оторванные от основного мира, в этом отдалённом уголке России они казались заброшенными, но та необычная окружающая земная красота делала жителей деревушки добрыми и счастливыми. Они радовались всему: протекающей в задумчивости речушке, старенькому деревянному колодцу, который, словно журавль, украшал их единственную улицу, почерневшим от времени старым соломенным крышам и особой тишине, от которой на душе становилось тепло и спокойно.
Побродив по деревне, я забрался на сеновал, где сладко, по-детски заснул. Стоило только заняться ранней заре, как после короткой ночи неожиданно проснулась вся природа, и солнечные лучи, брызнувшие из-за косогора, скользнули по моему лицу. Я слез с сеновала и вышел из старого деревенского сарая.
Не успев пройти и несколько шагов, я ощутил, как мои босые ноги погрузились в зелёную траву, с которой, словно грозди винограда, свисала прохладная утренняя роса. Умывшись ею и сорвав налившиеся соком румяные яблоки, которые заменили мне завтрак, я тронулся в обратную дорогу.
Идти мне пришлось долго. Но я не чувствовал усталости, любуясь необъятной Россией. На бескрайних зелёных заливных лугах, уходящих за горизонт, стояли только что сложенные в аккуратные ряды стога сена. Не часто, но встречались погибающие деревни со старыми покосившимися избёнками, в которых ещё чудом теплилась жизнь, поддерживаемая старыми добрыми людьми.
Нищие вымирающие деревни в самом центре России, позабытые старики, судьбы которых никого не волнуют. От безнадёжности в поисках счастья молодёжь подалась в города. И только пожилым людям было некуда деваться, а потому, смирившись со своей судьбой, они оставались доживать дни в покосившихся избёнках.
Я долго брёл по большаку, не зная, куда и зачем. Эту уходящую вдаль дорогу я сравнил со своей судьбой, которая вела в неизвестность. У меня не было выбора, путь был единственный и вёл только вперед. Я шёл по нему с надеждой и верой, что он правильный. Шёл я долго, время было уже далеко