слишком низко, поэтому увидел только камешек, скатившийся на дно оврага. Медленно поднимая глаза вдоль отвесного десятиметрового утеса, Быков уперся взглядом в наклонную плиту, нависающую над оврагом. Гладкая, темно-серая, она выдавалась из зарослей, подобно каменному языку, издевательски высунутому великаном.
На этой плите, вытянув перед собой передние лапы и поджав задние под себя, лежал тигр (или тигрица – Быков не являлся зоологом, способным распознать пол хищника на расстоянии). Тигриные глаза смотрели холодно, прямо и жестко. Поняв, что человек заметил его, зверь медленно открыл пасть, красный зев которой был обрамлен неровным частоколом желтоватых зубов. Из глотки вырвался звук, напоминающий приглушенный рокот двигателя. Было заметно, что мускулы тигра напружинились под оранжево-белой шкурой с четкими черными полосами.
Если он и был болен или стар настолько, чтобы лишиться возможности охотиться на обитателей джунглей, то по его внешнему виду это было совершенно незаметно. Может быть, взялся за людоедство просто потому, что ему это нравилось?
Справа от возлежащего на плите зверя можно было различить останки несчастной женщины. Зачем он ее туда затащил? Чтобы насытиться добычей без помех? Или чтобы выложить на обозрение незадачливого преследователя? Гляди, мол, Быков, что сейчас с тобой будет.
От бедняжки уже мало что осталось: обезображенная голова, облепленная прядями мокрых волос, да торс с обглоданными конечностями. Увидишь такое раз – уже никогда не забудешь.
Наслаждаясь видом оторопевшего человека, тигр изобразил что-то вроде улыбчивого оскала. Он явно наслаждался ситуацией. Лишь желание поиграть с Быковым в кошки-мышки мешало зверю броситься вниз и разом покончить с этим делом.
6
«Я должен опередить его, – подумал Быков. – Но спешить нельзя. Двигаться нужно так, чтобы не насторожить тигра».
Стволы его ружья были направлены в другую сторону. Кроме того, приклад не упирался в плечо, как требовалось для точного выстрела, способного убить хищника наповал.
Плавно, сантиметр за сантиметром, Быков начал разворот корпуса, одновременно поднимая ружье выше. Тигру это не понравилось. Возобновив глухое рычание, он приподнялся на передних лапах.
К этому моменту Быков успел повернуться примерно на три четверти и был близок к тому, чтобы начать прицеливаться. Не позволяя себе ускорить процесс, он продолжал двигаться очень медленно, надеясь усыпить этим бдительность зверя. Настолько медленно, что слышал, как похрустывают собственные шейные позвонки, как бьется сердце и работают легкие.
Тигр резко поднялся во весь рост, шагнул к краю плиты и прижался к ней грудью, готовясь к прыжку. Выражение круглой морды больше не казалось насмешливым. Он смотрел на Быкова пристально, неотрывно и абсолютно беспощадно.
Быков тоже смотрел ему прямо в глаза. Наконец закончил разворот и нажал оба спуска.
Отдача едва не опрокинула его навзничь,