пожалуй, смог бы работать стоп-сигналом, Ларс, – сказал Ярнебринг. – Тебя ставят, например, где-то на переходе, и стоит ляпнуть что-то неподобающее, ты сразу «включаешь красный».
– Как, черт возьми, – сказал Юханссон, чувствуя срочную потребность снизить давление, – можно было додуматься, вообще прийти к мысли сделать Эверта Бекстрёма руководителем полицейского расследования в таком деле?
– Пожалуй, прежде всего это была вина Эббе, – заметил Ярнебринг. Судя по его мине, явно не без удовольствия.
– Вина Эббе? Какого Эббе?
– Эббе Карлссона. Чокнутого книгоиздателя, совавшего нос во все, чем занимались мы, профессиональные полицейские. Начиная с истории с посольством ФРГ, когда он трудился шефом по информации у министра юстиции, и вплоть до убийства Улофа Пальме двадцать лет спустя. В ту пору Эббе стал директором издательства «Бонниерс» и в принципе не мог иметь отношения к расследованию преступлений. Да, или скорее к тогдашнему идиоту начальнику полиции Стокгольма, который сам назначил себя руководить расследованием убийства нашего дорогого премьер-министра, хотя не имел ни малейшего понятия, как раскрываются подобные дела, зато имел лучшего друга Эббе, способного помочь ему.
– Объясни, – попросил Юханссон.
– Тебя интересует длинная или короткая версия? – спросил Ярнебринг.
– Давай длинную, – предложил Юханссон, который чувствовал себя бодрым, как никогда.
– Эббе был голубым, если ты помнишь, – начал Ярнебринг.
– Какое это имеет отношение к делу?
– В данном случае самое непосредственное, – сказал Ярнебринг с кривой усмешкой.
– Как так?
– За полгода до убийства Жасмин наш книгоиздатель побывал в одном клубе родственных ему душ и положил глаз на молодого человека в костюме моряка. Он притащил его к себе домой, чтобы провести с ним время так, как они обычно делают. Да, пусть они и голубые, – добавил Ярнебринг.
– И что тогда случилось? – спросил Юханссон.
– Молодой человек в наряде Дональда Дака его ограбил. Отпинал довольно прилично и прихватил с собой хозяйский бумажник да еще всего понемногу. Помимо прочего, старое платье, якобы купленное издателем на аукционе. Оно вроде бы принадлежало Рите Хейворт, американской актрисе, как ты знаешь, и, конечно, стоило кучу денег.
– Продолжай, – сказал Юханссон.
– Издатель написал заявление в полицию, и разбираться с ним (надо же так повезти) досталось Эверту Бекстрёму. А тот не стал возбуждать дело, объяснив пострадавшему, что подобного вполне следовало ожидать, раз уж он не взял себя в руки и не попытался стать нормальным человеком.
– Тихий ужас!
– Эббе, естественно, расстроился. Как любой другой в такой ситуации, кстати. Его же избили и ограбили, поэтому он позвонил своему лучшему корешу и рассказал о Бекстрёме и его выходках. Что тот обзывал его педиком и тому подобное.
– Начальник полиции рассердился, – констатировал Юханссон.
– Мягко сказано, – буркнул Ярнебринг. – Он,