встретиться, чтобы предупредить?
Его чем-то забавляет такое предположение, по губам скользит легкая улыбка, развеивается вместе с сигаретным дымом.
– Нет, потому что вспомнил себя на вашем месте. Вспомнил, как выслушивал то, что сейчас скажу вам.
– Что?
Он тянется к пепельнице в дальнем конце стола, придвигает ее к себе.
– Чумной Лекарь потребовал, чтобы вы отыскали убийцу, но не упомянул имя жертвы. Сегодня на балу погибнет Эвелина Хардкасл, – говорит он, стряхивая пепел.
– Эвелина?
Я вздрагиваю, расплескиваю на колени содержимое забытого бокала; меня охватывает паника, я волнуюсь о страшной участи моего друга, женщины, которая, несмотря на жестокое родительское обращение, сохранила человеческую теплоту и участие.
– Ее надо предупредить! – восклицаю я.
– Зачем? – спрашивает Даниель, и его спокойствие немного развеивает мои страхи. – Если убийства не будет, то убийцы нам не отыскать, а без разгадки преступления нам отсюда не выбраться.
– И вы не остановите злодея? – шепчу я, ошеломленный его бессердечием.
– Я восемь раз переживал этот день, и, что бы ни делал, результат всегда один: Эвелина погибает. – Он водит пальцем по краю столешницы. – Все, что случилось вчера, произойдет и завтра, и послезавтра. Поверьте, любое ваше вмешательство будет лишь повторением прошлого и ни к чему не приведет.
– Даниель, она мне друг, – с горячностью заявляю я, изумленный глубиной своего чувства.
– И мне тоже. – Он склоняется поближе. – Однако же, как бы я ни старался изменить ход сегодняшних событий, всякий раз становлюсь виновником тех несчастий, которые пытаюсь предотвратить. Эвелина обречена, так что не тратьте времени даром. Я попал сюда из-за обстоятельств непреодолимой силы, а вскоре на моем месте окажетесь и вы и точно так же будете все это объяснять и страдать из-за того, что не можете, в отличие от Рейвенкорта, питать бесплодные надежды на лучшее. Друг мой, наше будущее не расплывчато, а неизбежно, и мы не в силах его изменить. Так уж устроена западня, в которой мы оказались.
Он встает, дергает ржавую ручку окна, с усилием распахивает створку и глядит куда-то вдаль, где его ждет то, чего мне не понять еще четыре дня. Его совершенно не интересуют ни я, ни мои страхи, ни мои ожидания. Я – всего лишь часть давно прискучившего ему повествования.
– Но это же бессмысленно, – возражаю я, надеясь напомнить ему о достоинствах Эвелины. – Эвелина добрая и отзывчивая, ее здесь не было девятнадцать лет. Кому понадобилось ее убивать?
И тут у меня закрадывается подозрение. Вчера в лесу Эвелина рассказывала, как родители не простили ей того, что она оставила Томаса без присмотра. Она и сама винила себя за смерть брата от руки Карвера, но родители, по ее словам, возненавидели дочь с такой с силой, что собирались подстроить какую-то подлость на балу. Неужели они и в самом деле пойдут на убийство собственной дочери? В таком случае очень кстати, что я должен встретиться с Хеленой Хардкасл.
– Не