затем с семечком в клюве летел к Рою, передавал похищенное и в награду получал целых десять семечек.
Внимание окружающих явно нравилось Джеку. Впервые увидев себя в зеркале, он весь напрягся, нахохлился и бросился на свое отражение, недвусмысленно дав понять, что считает магазинчик своей вотчиной и не позволит другим пернатым вторгаться сюда. Пришлось Рою убрать из лавки все зеркала. Обнаружив, что чужак бесследно исчез, Джек, возомнив, будто в одиночку обратил незваного гостя в бегство, надулся от гордости, заважничал. По большей части он восседал у Роя на шляпе или на плече, хотя и самостоятельными вылазками не брезговал. И однажды выяснил, что это вовсе не безопасно.
Генри, огненно-рыжий толстый кот начальницы почты Дотти Найвенс, как-то целый день просидел у окна лавки, не сводя глаз с Джека, который беззаботно перепархивал с одного угла кассы на другой; в такт перелетам дергался и кошачий хвост. Кот твердо вознамерился поймать птицу и добиться своего не мытьем, так катаньем. В три тридцать, когда подъехал школьный автобус из Лиллиана и дети хлынули в лавку за конфетами и лимонадом, кот решил воспользоваться шансом. Проскользнув в приоткрывшуюся дверь-сетку, он одним прыжком взлетел на прилавок и попытался цапнуть птицу. Джек стрелой взмыл в воздух, чудом избежав кошачьих когтей, и приземлился на верхней полке. Нимало не смутившись, Генри метнулся за птахой через всю лавку по коробкам с чипсами, по блокам сигарет, по жестянкам и бутылкам – куда Джек, туда и кот. А за Генри с криками кинулись и все прочие. Ну и суматоха поднялась, прямо светопреставление! Взъерошенный Джек еле уворачивался от когтей, старался вспорхнуть повыше да скакнуть подальше. Наконец он умудрился перелететь через лавку и сесть на мясной прилавок; кот рванулся следом, вспрыгнул на прилавок и на четырех лапах проехался по нему, сбивая банки с кетчупом и хреном. А Джек напряг все свои силенки, бешено замахал крыльями и взлетел на оленью голову, уж здесь страшному зверю было его никак не достать. Тут в дело вступил Рой и шваброй выгнал раздосадованного кота через заднюю дверь. Джек же весь натопорщился, расправил крылья и со своего безопасного насеста крикнул что-то оскорбительное вслед изгоняемому врагу.
Кардинал так и просидел на голове весь оставшийся день, осыпая Роя ругательствами за то, что пустил в лавку кота.
Наутро на двери появилось новое объявление:
Дорога-река
В Чикаго Освальд Кэмпбелл встретился со своим страховым агентом и оформил полис, согласно которому в случае его смерти страховое пособие и сумма, оставшаяся от пенсии, будут выплачены Хелен. Он особо оговорил, что полученные средства она должна потратить на себя, а детей и близко к деньгам не подпускать, хотя превосходно понимал, что такое в принципе недостижимо и сколько бы он ни истекал желчью, с этим ничего не поделаешь. Освальд закрыл свой банковский счет, сняв худосочную стопку наличности – весь свой капитал. Ехать на поезде было дешевле всего, и Освальд забронировал место. На следующее утро он позвонил