стул, сел и с облегчением вздохнул. Странно, почему он так устал? Ведь последние семь часов он провел главным образом в сидячем положении.
– Ты потрясающе выглядишь, Нил.
– Да, не так уж плохо для человека семейного. – Нил достал хлеб и положил два ломтика в электрический тостер. – Ты ведь этот дом еще не видел? Мы купили его через два года после твоего отъезда в Нью-Йорк. Так сказать, улучшили жилищные условия. И нам нужен был сад для детей.
– Сколько им сейчас?
– Дэйзи – десять, а Лео – шесть. Они ужасно рады, что ты у нас поживешь. После твоего звонка только и говорят об этом. Ты надолго в Англию?
– Я не в отпуск приехал, Нил. По делу. Меня вызвал президент фирмы. Какой-то новый проект.
– Значит, прощай, Нью-Йорк?
– По крайней мере, на время.
– Сэм, я так расстроился из-за Деборы…
– Мы об этом еще поговорим, но позже. Слишком много и долго надо рассказывать.
– Давай сегодня вечерком заглянем в паб, и ты мне все выложишь за кружкой пива. И знай, у нас ты можешь оставаться сколько захочешь.
– Ты очень добр. Даже слишком.
– Такая уж у меня натура, старик, такая натура.
Щелкнул тостер. Нил вынул готовые ломтики и вставил еще два. Сэм молча наблюдал за аккуратными и точными движениями большого и на первый взгляд неуклюжего человека. Волосы у Нила были все еще густые и темные, лишь кое-где проблескивали серебряные нити. Он прибавил в весе, как это бывает с мужчинами атлетического сложения, но, вообще-то, изменился мало.
С Нилом Филипом была связана большая часть жизни Сэма. Они подружились в школьном пансионе в первый же день. Оба с опаской и недоверием присматривались к новой жизни. Потом Нил часто проводил каникулы в Рэдли-Хилл, и мать Сэма стала считать его чуть ли не вторым сыном. Когда Сэм поступил в университет Ньюкасла, Нил отправился учиться в Эдинбургский университет, где до безумия увлекся регби и даже один сезон играл полузащитником в сборной Шотландии. Окончив университеты, уже в Лондоне, когда Сэм обосновался в Ил-Парк-Коммон, они встретились так непринужденно и дружески, будто расстались только вчера. Сэм был шафером на свадьбе Нила и Джени, а когда Сэм женился на Деборе – церемония состоялась в саду при доме ее родителей в Истхэмптоне, – Нил и Джени прилетели в Нью-Йорк, и Нил был шафером у Сэма, у того почти не было в Нью-Йорке друзей.
Нил налил кофе и поставил вариться яйца. Сверху еще громче звучали голоса, затем раздался быстрый топот ног по лестнице, и в кухню ворвались двое ребятишек. Дэйзи была одета в школьную форму, Лео – в джинсы и пуловер. Они уставились на незнакомца.
– Привет, – сказал Сэм, но дети молчали, словно онемев от изумления.
– Поздоровайтесь, – велел Нил.
Вместо этого Лео выпалил:
– А я думал, что вы приедете в ковбойской шляпе.
– В Нью-Йорке ковбойских шляп не носят, – оборвала его сестренка.
– А что там носят?
– Наверное, ничего.
– Кто ничего не носит? – В кухню вошла Джени, одетая