преподнесли сокровище на серебряной тарелочке, а он большую его часть пустил по ветру. Симпатии это не вызывало, но за бравадой Хьюи ощущалась печаль.
– …Так что я продал усадьбу, и дело с концом. И уехал на Барбадос.
– Продали? Со всеми потрохами?
– Ну, не совсем. Недвижимое имущество частично перешло другим владельцам. Ферму выкупил долгосрочный арендатор, один-два коттеджа получили верные старые слуги, которые в них жили. А остальное – дом, конюшни, землю – я продал тресту, владевшему деревенскими гостиницами. Да вы знаете, для тех, кто любит порыбачить и подстрелить фазана или перепелку.
Он допил джин и задумчиво уставился на пустой стакан.
– Налить вам еще? – спросил Сэм.
Лицо у Хьюи опять просветлело.
– Замечательная мысль. Только тоника поменьше.
Сэм взял у него из рук стакан, а Хьюи снова достал портсигар.
Наливая джин, Сэм осведомился:
– Вы долго пробудете в Лондоне?
– Хотелось бы не задерживаться. Я прилетел сюда четыре дня назад. И улетаю в среду. Нацелился в Ниццу. Там у меня есть старая приятельница, Моди Пибоди, случайно, не знаете ее? С Моди я познакомился в начале моей барбадосской жизни. Американка. Богата, как Крез. Живет в божественной вилле на холмах над Каннами. Проведу с ней Рождество и Новый год. А потом обратно на Барбадос.
Сэм снова сел в свое кресло у камина.
– У вас все спланировано.
– Да, стараюсь смотреть вперед. Я сейчас один, сам веду хозяйство. В матримониальном плане не повезло. И это обошлось мне очень дорого. Все бывшие жены хотят завладеть куском пирога. Вернее – тем, что от него осталось!
– А дети у вас есть?
– Нет. Еще студентом, в Итоне, переболел свинкой, и это сказалось на способности к воспроизведению рода. Чертовски этого стыжусь. Неплохо, если бы сейчас обо мне заботились ребятишки. Честно говоря, родственников у меня вообще маловато. Еще жив отец, но мы лишь разговариваем иногда, и только. Он рвал и метал, когда я продал усадьбу, но никак не мог этому помешать. Есть еще двоюродный брат, скучнейший тип. Живет в Гемпшире. Пытался дозвониться до него, но телефон не отвечает.
– А где живет ваш отец?
– Недалеко от Альберт-холла, в одиночестве и комфорте. Я еще не встречался с ним, откладываю это на потом. Может, загляну на обратном пути из Франции. С визитом вежливости. Нам почти не о чем разговаривать.
Сэм почувствовал облегчение, когда к ним снова присоединились хозяева. Джени, очевидно, уже закончила с готовкой и сняла фартук. Сияя от радости, она сразу же направилась к Сэму и, обняв его за шею, звучно чмокнула в щеку.
– Нил мне рассказал. О твоей новой работе. Я просто в восторге. Это замечательно. Я так рада за тебя. Ничего лучше нельзя и придумать.
Сэм поймал немного смущенный взгляд Нила.
– Сэм, ничего, что я рассказал Джени?
– Конечно нет. – И Сэм обнял Джени. – Ты избавил меня от необходимости снова все повторять.
– О чем речь? – Хьюи навострил уши. – А мне можно