упоминал, что видел их после первых ста лет существования Отряда.
В Книге Те-Лара объяснено почему.
Была битва.
Без битвы не обходилось ни одно объяснение.
Топот многих ног и лязг оружия – все равно что очередной знак препинания в долгой повести Черного Отряда.
В данном случае люди, нанявшие нашу братию, дали деру после первого же вражеского натиска. Скрылись прежде, чем Отряд понял, что произошло. Наши с боем отступили в укрепленный лагерь. В течение последовавшей осады враг несколько раз врывался в него. И в ходе одного из таких вторжений исчезли эти самые тома. Летописец с учеником погибли, и некому было восстановить Книги по памяти.
Ну что ж…
Я с головой погрузился в работу.
Найденные Книги обрисовали наше будущее до самых краев имевшихся у монахов карт – а уж монахи-то исходили все, до тех самых мест с надписью «Здесь водятся драконы». Еще столетие – и половина путешествия в нашу историю… Мало-помалу мы так далеко проследили маршрут Черного Отряда, что у меня появилась надежда: а может, мы стоим посреди карты, на которой есть и его конечная остановка?
Как только выяснилось, что мы напали на золотую жилу, я добыл письменные принадлежности и девственно-чистую тетрадь. Писать я мог с той же быстротой, с какой Одноглазый и монах переводили.
Время понеслось вскачь. Монах принес свечи. Наконец на мое плечо опустилась рука, и Госпожа сказала:
– Не хочешь отдохнуть? Могу подменить тебя.
Примерно полминуты я сидел весь красный. После того, как практически выставил ее из библиотеки. Но зато потом целый день даже не вспоминал о ней.
Она сказала:
– Я понимаю.
Может, оно и так. Она ведь неоднократно читала Книги Костоправа – или, может быть, потомки вспомнят их как Книги севера.
Под диктовку Мургена и Госпожи перевод двигался быстро. Единственным ограничением была выносливость Одноглазого.
Это делалось небезвозмездно. Я выменял здешние Анналы за копии моих, более свежих. Госпожа подсластила сделку сотней занимательных историй о мрачной северной империи, однако монахи никак не связали нашу спутницу с той самой королевой Тьмы.
Одноглазый у нас хоть и стар, но он тот самый конь, что борозды не портит. Колдун держался. Через четыре дня после его великого открытия работа была закончена.
Я привлек и Мургена, он здорово помог. И мне пришлось не то купить, не то выпросить четыре чистые тетради, чтобы переписать все переведенное.
Мы с Госпожой возобновили нашу прогулку с того самого места, где прервали, только теперь я был несколько подавлен.
– В чем дело? – буркнула она и затем, к изумлению моему, пожелала узнать, не пребываю ли я в посткоитальной депрессии.
Ну и тонкая же шпилька, подумалось мне.
– Нет. Просто я узнал уйму фактов из истории Отряда, но ничего принципиально нового.
Госпожа все поняла, однако помолчала, давая мне выговориться.
– Она описана сотнями способов,