тридцати четырём годам он ещё не успел обзавестись семьёй, причиной тому стал его нелюдимый замкнутый характер. Марк не любил рассказывать о себе, да и вообще порой, выбирал одиночество. Один он снимал квартиру, один работал и проводил свой досуг. Но время от времени Марк уставал от добровольного уединения, и тогда заводил короткий необременительный роман.
Переехав в столицу из сибирского городка, Марк начал карьеру журналиста в отделе происшествий газеты "Мегаполис". Писал статьи. Аварии, теракты, громкие судебные процессы, а между ними гороскопы. Уже тогда, своими репортажами он умел создать эффект присутствия. Приходилось работать быстро, ведь со времен античности, когда поэты воспевали подвиги героев сражений, скорость подачи информации увеличилась. Догнать и перегнать – вот девиз современного журналиста. Спустя три года службы в "Мегаполисе", Марк выезжал на заседания судов и чрезвычайные происшествия с фотоаппаратом. В редакцию он привозил много ярких фотографий и только пару строчек – точно отражавших суть происходившего.
– Ах, Марк, написано гениально, но слишком мало, – вздыхал главный редактор отдела происшествий.
– Но ведь, честно. Это не передать словами, только фото способно откровенно и без прикрас рассказать правду читателям, – отвечал Марк.
Из-за разногласий с главным редактором "Мегаполиса" он уволился, и почти сразу ему предложили работу в издании "Утренняя звезда". С тех пор он выезжал на место событий исключительно, как фотокорреспондент. Марк узнавал о происшествиях первым – ловил слухи, часто пользовался связями с полицейскими. Ланской ценил своих информаторов и никогда не нарушал их конфиденциальности, обычно они не подводили его. Получив данные, Марк был готов сорваться на съёмки даже посреди ночи – так был одержим своей работой. Не выжидая, пока боги информации смилостивятся и пошлют тему для очередного репортажа, он сам находил интересные истории и умело их рассказывал, не только словами.
Между съёмками Марк слушал музыку – разную, но особенно любил классическую. Включив плеер, начинал выбирать лучшие снимки. Этот слишком размыт, а значит, подлежит удалению, затем следующий недостаточно хороший отправлялся в корзину. Марк беспощадно избавлялся от неудачных кадров, почти не оставляя выбора фоторедакторам. Во время работы он становился бесчувственным инструментом, который безошибочно определял, сработает или нет определенный кадр, затронет ли он сердце того, кто его увидит. Марк, словно превращался в функцию. Только когда приступал к редактированию материала, он испытывал всё то, что произошло с ним на съёмках.
Однажды, побывав в зоне военного конфликта в Цхинвали, Марк больше не мог отказаться от командировок в горячие точки. Война захватила всё его существо, взволновала ум и душу. Именно на войне он остро ощутил, что живёт, а фотография стала для него прекрасным средством самовыражения. Что ждало его в Москве? Унылые будни, съёмки судов и чрезвычайных происшествий, а вечерами – светских раутов.