Лид понял, что барона среди них нет: оставшиеся без седоков животные были кобылами. Барон Шоша ездил на жеребце.
– Хвала Гаиллирису! – громко провозвестил Лид, под началом которого остались восемьсот пехотинцев, за которых он головой отвечал перед Шошей. – Первая, вторая, третья, четвертая сотни, в пять шеренг фронтом – передо мной! Пятая, шестая – колонной по пять под левую руку! Седьмая, восьмая – колонной по пять под правую руку!
Дождавшись, когда перестроения будут выполнены, Лид повел дружину ровным шагом вперед.
До заката оставалось полтора часа. Лид все еще не видел перед собой ни одного неприятельского солдата. И на склонах горы Вермаут больше не было заметно ни малейшего движения.
3
Передние ряды пикинеров и арбалетчиков равнодушно прошли по телам убитых лошадей и воинов. Они должны были держать строй – вот и держали.
Лид был защищен с трех сторон незамкнутым каре пехоты, а спину его прикрывал санный обоз. И все равно он напрягся: от шальной стрелы никто застрахован не был.
В центре боевого порядка Лида можно было поразить стрелой, выпущенной «навесом». А вот как раз пикинеры были почти неуязвимы за своими высокими щитами.
Однако ни одна стрела не нарушила больше дневного безветрия.
На правом фланге между солдатами пронесся легкий ропот. Но спешенный Лид не видел того, что видят они.
Наконец сквозь ряды солдат к нему протолкался один из сотников.
– На северном тракте вдалеке видна засека. Много деревьев, навалены чуть не в два человеческих роста, все лежат вершинами к нам. Отменная засека, чин чином. Думается, зажечь ее нет возможности – ее всю сплошь водой залили, вода замерзла и стала как панцирь. На такой засеке можно половину всех людей растерять…
Как и всякий профессионал, сотник по достоинству оценил чужой профессионализм. Добротная засека на лесной дороге может превратиться в препятствие похлеще иной каменной крепости.
Прорваться через засеку можно только с большим кровопролитием, а закладывать крюк через лес по глубокому снегу значит смириться с мыслью, что весь обоз останется здесь, на полпути к вожделенному замку Гинсавер.
– О потерях забудьте, сотник. Это война, а не Новый год, – раздраженно оборвал его Лид.
Несмотря на свою показную непреклонность, военный советник был растерян.
Положим, до того как они получат сигнал с горы, дружина может не думать о засеке и отдыхать. Однако потом раздастся условленный крик, означающий лютый бой с людьми Вэль-Виры, бессмысленные потери, не исключено – утрату обоза. Это совсем не то же самое, в чем Лида задушевно уверял барон Шоша!
На Лида внезапно нахлынула злость. А, будь что будет! Он тоже может себе позволить маленькое безумие в духе барона Шоши.
– Помогите мне, сотник, – приказал Лид.
Вновь оказавшись в седле, Лид воочию убедился, что сотник не ошибается.
Засека была даже внушительней, чем он поначалу вообразил. Уходящие в лес отсечные бревна,