этого окна я иногда стояла часами. С него начиналось утро, им заканчивался вечер. Вроде бы ничего особенного: площадь, которую изгибами обтекают два полукруглых пыльных здания. Неработающий фонтан. Редкие прохожие…
Иногда я закрывала глаза, и картинка оживала. Зажигались разноцветными огнями фонтаны, как бы стекающие водопадом с самого верха горы Монтжуик к ее подножию, по сторонам от них бурлили и бушевали такие же разноцветные реки людей с крохотными светляками фонариков в руках, а на фасадах зданий, в одном из которых располагался главный пресс-центр Олимпийских игр-1992, проступали двадцатипятиметровой высоты портреты двух выдающихся атлетов современности – Сергея Бубки и Майкла Джордана…
Каждый вечер, уткнувшись лбом в стекло, я думала об одном и том же: неужели одиннадцать лет прошло? Неужели это целых одиннадцать лет назад я сидела на этой самой площади на ступеньках пресс-центра и ждала, пока решится вопрос с моей аккредитацией. А потом терпеливо наблюдала, как улыбчивая девушка-волонтер с извинениями переправляет на карточке буквы URS на непривычное пока еще RUS…
Мое благородство в 1992-м чуть было не вышло мне боком. Я прекрасно понимала, что окажусь в олимпийской бригаде «Спорт-Экспресса», несмотря на то что вакансий было крайне мало. И на одном из редакционных собраний сдуру ляпнула: «Мужики, пусть вместо меня в Барселону поедет Сергей Родиченко. У него – легкая атлетика, а я всяко на Игры пробьюсь…»
В этом, как мне казалось, не было никакого авантюризма. Накануне мне позвонили из Олимпийского комитета – поинтересоваться, не хочу ли я поехать на Игры в составе делегации спортсменов-ветеранов. Я согласилась немедленно, с восторгом предвкушая, как обрадуются в газете возможности отправить в Барселону на одного журналиста больше.
Та поездка вообще стала возможной для «СЭ» лишь потому, что на редакцию тогда свалилось нежданное счастье в виде спонсора. Его – какого-то футбольного итальянского агента – прямо со стадиона привел в редакцию один из журналистов. Ошалев от наших прожектерских проектов и внешнего вида редакции, где в электрочайнике кипела неочищенная картошка, а рядом на газетке высился штабель купленной у метро вареной кукурузы, гость, помявшись, достал из бумажника четыре стодолларовых купюры: «Я могу подписаться на вашу газету на три года вперед?»
– Так ведь подписки еще нет, – ошеломленно пробормотал главный редактор.
– Но ведь когда-нибудь появится? – ободряюще улыбнулся итальянец.
Предполагалось, что на эти деньги бригада «СЭ» будет три недели жить в Барселоне. Я же полетела в Испанию отдельно – «пьяным» чартером. Такова была болельщицкая традиция: начинать наливать прямо в аэропорту и далее – по пути следования.
Первой неприятной неожиданностью стало то, что под проживание делегации был снят задрипанный отель в ста тридцати километрах от города. Пока толпа вновь прибывших разбиралась с ключами, комнатами и багажом, внизу неожиданно нарисовалась трехкратная олимпийская