представить нашего первого респондента, раз уж я упомянул его. Итак, встречайте – Пётр Радечко, гражданин братской Беларуси. Исследованию творчества и увековечивания памяти Есенина посвятил всю жизнь. Причём сугубо на общественных началах, в свободное от основной работы время. Но, несмотря на чистый энтузиазм, его впечатляющее подвижничество в есениноведении замечено и должным образом отмечено. О чём уважаемый Пётр Иванович охотно расскажет благодарным читателям: «Моя книга “Есенин и Беларусь” удостоена диплома лауреата Республиканского литературного конкурса “Лучшее произведение 2011 года в области критики и литературоведения”, а книга “Реабилитированный Есенин” удостоена диплома Международной литературной премии имени Сергея Есенина “О Русь, взмахни крылами…”. К тому же я награждён медалью “Сергей Есенин”».
Профессиональные есениноведы, впрочем, также не отстают. Как вам, например, такой капитальный научный труд: «Есенин и масонство»?
«Так ведь не состоял же!..» – робко запротестует доверчивый читатель.
«А никто и не утверждает обратного!» – только и остаётся ответить. Но вот о том, как именно Есенин «не состоял, не участвовал, не привлекался…» – и повествует сей серьёзный академический опус. А написала его Наталья Шубникова-Гусева – руководитель Есенинской группы Института мировой литературы имени Горького Российской академии наук. Профессор, доктор филологии. Более подробно о непростых есенинско-масонских взаимоотношениях можно будет прочесть в главе, повествующей о религиозных и мистических воззрениях поэта. А пока, для затравки, изящный сюжет от Шубниковой-Гусевой для раздумий: «В быту имажинисты обыгрывали не только костюмы, но и другие символы и обычаи масонов. Своё объединение они называли по аналогии с масонским: “Ассоциация вольнодумцев” и “Орден имажинистов”. А также учредили Верховный совет Ордена имажинистов, члены которого, в том числе Есенин, именовались Верховными мастерами Ордена… Угловой диванчик в есенинском кафе “Стойло Пегаса” имажинисты называли “ложей”. Имелась у Есенина и изящная чернильница с масонским символом – черепом Адама, что ныне хранится в Государственном литературном музее».
Уф, вот и представил второго участника настоящего издания. Дело осталось за малым – обозначить и достойно представить разноплановыми суждениями и предположениями оставшиеся четыре дюжины респондентов. Хотя, пожалуй, для удобства можно их и торжественным списком представить, как при выдвижении в дежурный Почётный президиум. Своеобразный междисциплинарный коллоквиум, посвящённый великому поэту. (Такой список смотрите в начале настоящей книги. – Прим. ред.)
…А теперь – о самом наболевшем. Ведь терзания из разряда вечных, проклятых вопросов: «А стоит ли участвовать в ещё одном “есенино-рассматривающем”» опусе?» – смущали меня не один день! Что, мол, можно в принципе написать такого, что до меня никто – ни из классиков, ни из современников