спросила я у Натали.
– Тот самый, – многозначительно кивнула она, – мой князь Миша.
Судя по тому, как поблескивали ее глаза, брат Китти Явлонской уже был позабыт, уступив место первой влюбленности. Мне и самой было чрезвычайно любопытно увидеть воочию этого Мишу.
– И теперь Михаил Александрович и впрямь князь! – важно оповестила Людмила Петровна, сидевшая рядом с нами и, по-видимому, слышавшая разговор. – Отец бедного мальчика скончался уж полгода как… – она вздохнула и перекрестилась. Больше для виду, чем из сожаления к «бедному мальчику». – А ведь когда-то Максим Петрович с Александром Трофимовичем, батюшкой Миши, так надеялись поплясать на свадьбе Миши и Наташеньки.
Натали залилась краской, но Людмила Петровна этого ровно не замечала. Заговорил Вася, желая скрасить неловкость:
– Это было много лет назад, Людмила Петровна. Мой отец, верно, уже и позабыл о том уговоре. Да и Наташа с Михаилом Александровичем выросли и в праве сами решать свою судьбу.
Натали благодарно улыбнулась ему.
Людмила же Петровна только ухмыльнулась, громко отхлебывая чай.
В целом завтрак проходил в очень даже теплой обстановке – почти как в нормальной семье. Подали сегодня овсяную кашу, очень вкусную, которую Натали с аппетитом съела, поблагодарив мачеху.
Овсянку съела даже Людмила Петровна, заметив, впрочем, что соли можно было бы положить и поменьше. А потом она произнесла фразу, которую я пыталась осмыслить еще долго: «Недосол на столе, пересол на спине». Все-таки логику русского человека очень трудно понять.
Испытывая, видимо, неловкость за тетку, Вася поспешил тогда перевести разговор:
– А много еще гостей ожидается, помимо князя Орлова? – обратился он к Ильицкому. – Все же отец очень слаб и большую компанию едва ли вытерпит.
– Кроме князя будет только один мой приятель, – отозвался Ильицкий. – И уверяю вас, Василий Максимович, задержатся они ненадолго – пусть вас это не беспокоит.
– И он тоже офицер? – с воодушевлением уточнила Натали.
– Тоже. – Мне показалось, что Евгений Иванович подтвердил это с неохотой. – Кроме того, он еще и врач – военный врач. Речь об Андрее Миллере, Наташа, он довольно часто навещал этот дом, пока ты училась в Петербурге.
– Какие любопытные у тебя друзья, Женечка, – изумилась невольно она, – никогда бы не подумала…
– А в какой военной академии вы учились, Евгений Иванович? – спросила я.
– В Николаевской, – коротко пояснил он.
– В академии Генштаба?!
Николаевская академия Генерального штаба это самое престижное в России военное учебное заведение. Высшие военные чины, насколько я знала, все сплошь ее выпускники. Кто-то из них уже прославился на полях сражений, как полководцы, но большинство так и осталось при Генеральном штабе в Петербурге, где сытно, тепло и не стреляют.
Я хотела, было, выразить свое восхищение, так как знала, что вступительные экзамены в эту академию очень сложны, и выдерживают их только лучшие из лучших. Но быстро