щурится она.
– Да, я попробую свыкнуться с мыслью о замужестве. Но Астор должен быть более щедрым на подарки, – быстро добавляю я, видя, что она не верит в мою резкую перемену, – та бриллиантовая крошка, что он мне посылал, может подойти для дочери какого-нибудь виконта, но не для меня.
Я почти презираю себя за этот цинизм, но на Шарлотту это, похоже, действует.
– Вот в чём всё дело, – усмехается она, – надо было сразу мне сказать, что Астор скуп на знаки внимание, а не разыгрывать это представление с пекарем. Что же, я вразумлю его. – мама разворачивается, направляясь к выходу и я чуть было не выдаю себя, принимая расслабленную позу, когда она вновь оборачивается на меня. – Но это не меняет моего решения. Ты останешься в Версале со мной на следующие две недели. С мужчинами нужно действовать хитростью, дорогая, но не такой, которая может запятнать тебя неприятными слухами. – добавляет она, немного смягчаясь.
Шарлотта выходит, оставляя меня в одиночестве и чуть ли не лишаюсь чувств от этой сцены, забравшей у меня все внутренние ресурсы. Пальцы, стянутые белым кружевом всё ещё трясутся, когда я покидаю пустую залу, чтобы вернуться в бальную.
Музыка и огни буквально ударяют меня в грудь. Начинает подташнивать от безысходности, когда я представляю себя вечно причастной к этому бесконечному параду наигранного веселья.
Когда узнаёшь, что есть что-то большее, то ценишь то счастье, которое в тишине и вдали от посторонних глаз. Чаще всего люди погружаются в пороки и нескончаемый круговорот новых ощущений, пытаясь залатать этим пустоту внутри себя.
Я соглашаюсь на танец с милым юношей, краснеющим, обнимая мою талию. Потом с толстым бароном, беззастенчиво пялящимся на мои губы и грудь. Затем с одним из принцев, который не замечает моего присутствия, переглядываясь с графом, точно так же не обращающим на свою партнершу никакого внимания. Усмехаюсь этим превратностям любви, пока не попадаю прямо в руки Астора в самый разгар танца при смене партнеров.
– Отпустите меня! – шиплю я, когда его руки слишком сильно сжимают мою талию, а тело прижимается на много ближе, чем того позволяют приличия.
– Какой сегодня интересный день, Клеменс, – его глаза щурятся от ярости, когда он смотрит на меня, – я узнал, что я скупой рогоносец. Забавно, правда?
– Отпустите меня, пока я не задохнулась, – в моих лёгких заканчивается воздух и перед глазами уже во всю пляшут звёздочки, когда он наконец переходит к другой партнерше.
Боже, да такой может просто убить, если не понравится твоё поведение! И вот моё ему как раз не нравится. Как я вообще могла находить в нём что-то привлекательное? Да, герцог де Буйон – красивый мужчина, но на этом всё. Отталкивающее, высокомерное поведение и раздутое эго, основывающееся лишь на том, что ему повезло родиться под своей фамилией.
Он продолжает сверлить меня глазами и я понимаю, что этот разговор не окончен. Как он там выразился? «Скупой рогоносец»?
Неуместный смешок срывается с моих губ, заставляя принца, танцующего со мной, наконец обратить