к предутреннему бдению, так как любил рыбу ловить на удочку, в зорю. Отрок же, как только прислонился спиной к стене шалаша, сразу уснул и был тоже взят под охрану.
Лес живет своей жизнью, и вторжение человека переживает, болезненно. Разбив лагерь на стрелке Невы и Ижоры, человек вынудил семейство кабанов, кормившееся на этом месте вот уже три поколения, с голодной тоской наблюдать, из прибрежных зарослей, как люди втаптывают в землю вкусные желуди и прошлогодние шишки. Медведица с пестуном и годовалым медвежонком, учуяв запах человеков, ворча, повела свой выводок к дальнему болоту, где можно было наловить лягушек, а им так хотелось красной рыбы, которую они оставили там дозревать на солнце два дня назад. Вкусный запах тухлой рыбы щекотал им ноздри и сводил с ума, поэтому медведица, что бы как-то успокоится, дала две затрещины пестуну, что бы тот бежал быстрее. Остались одни белки, так как сезон охоты еще не пришёл и они были облезлые и серые и поэтому никому ненужные, да любопытные синицы знающие, что после человеков еды останется много.
Шалаш, где изволил почивать князь, находился как раз под гнездом синицы, которой было интересно узнать, какой такой зверь захотел пожить на её территории, не спрашивая её позволения. Кабаны, и те, всегда, добродушным похрюкиванием, просили её позволения, на время, остановиться под её деревом. Вот, еле дождавшись утра, любопытная птица – синица слетела вниз, посмотреть на невиданного нахала. Клюнув два раза сапог, она не найдя его вкусным, небольшими прыжками направилась вглубь шалаша на поиски вкусного завтрака.
Князь был неприятно удивлен, когда кто-то бесцеремонно начал дёргать его за усы. Сжав кулак, он спросонья хотел наказать нахала ударом в ухо. Но рука только рассекла воздух, а сила удара заставила его повернуться на бок и окончательно проснуться. Нахальная птица синица, что-то возмущенно чирикая, сидела на сучке над его головой и внимательно его рассматривала. Ей, божьему созданию, было невдомёк, что разбудила она победителя шведов, спасителя земли Русской, князя Александра Ярославича. Синице новый сосед не понравился, но, будучи птицей вежливой она только немного по-возмущалась и улетела к себе на дерево.
Проснувшийся князь вылез из шалаша, и, взяв с собой недремлющего Василя, пошел к ближайшим лопухам, а потом мыться в реку.
Вернувшийся князь подбросил в затухающий костёр дров, открыл ларь с шведским окороком, сладил рожны с окороком вокруг костра, и пока те грелись, успел прочитать три раза Отче. Василий увидя такое утреннее рвение князя сам себя отпустил с поста и, считая, что всё плохое уже позади, разбудил Арсения, сказав,
– Вставай отче, на службу пора,– сам лёг на его нагретое за ночь место спать.
Отрок проснулся вслед за князем, и смущенно улыбнувшись Арсению, тоже побежал в лопухи, и мыться. Вернулся он скоро, весёлый и бодрый. Увидев, как князь разогревает ветчину, отрок вытащил хлеб и положил его к костру, прогреется. От вкусного запаха проснулся Алексей и сел к костру, потом он взял шмат окорока и хлеба