тюльку?
– Что ты?! Это малёк новой рыбы. Гибрид осетра и белуги. Ты любишь белугу?
– Ненавижу рыбу.
– А рыбий жир?
Это спросил Алик.
– В углу не говорят! – строго заметила Нина.
– А я вышел из угла.
– Вот и вернись!
Малыш покорно поплёлся обратно.
Метелёв механически вертел очки, лежавшие рядом с банкой.
– Ну вот! Он снова забыл очки! – всплеснув руками, сказала Нина.
Она ушла в кухню готовить обед. А Константин молча осматривал их жильё. Скромная, очень скромная обстановка. Никелированная кровать, застланная полосатым одеялом; старомодный диван со спинкой, простой шкаф. В углу раскладушка. Её, должно быть, ставят на ночь… Старенькая швейная машина. Наверное, Нина сама шьёт себе и детям… На спинке кровати сушатся мужские рубашки… Верно, сама стирает… этому, который разводит тюльку и забывает очки.
Взгляд Метелёва возвратился к мутной банке. Грустно стоит он в углу комнаты. В другом углу стоит печальный Алик. Вдруг он обращается к Константину:
– Дядя!.. Возьмите меня на поруки.
Метелёв рассмеялся от неожиданности:
– Выходи! Под мою ответственность!
Вечер. В том же углу стоит снова напроказивший Алик.
За столом Нина и Константин. В распахнутом пальто влетает возбуждённая Тамара.
– Почему так поздно? – спрашивает мать.
Тамара молча раздевается.
– Что случилось?
Девочка поднимает глаза на Метелёва, мол, не могу при нём.
– Здесь нет чужих.
– Пообещайте, что не будете смеяться! – просит Тамара.
И, набравшись храбрости, выпаливает:
– Добкин меня любит! Он сам сказал! И я тоже! В общем, у нас первая любовь!
Взрослые всё же улыбнулись.
– Ну вот! – обиделась девочка.
– Ты не обижайся, – мягко говорит Нина. – Просто, первая любовь часто бывает несерьёзной. А настоящая приходит позже.
– А вдруг первая и есть настоящая. На всю жизнь? Так бывает?
Она переводит взгляд с Нины на Метелёва.
– Бывает, – отвечает тот.
Девочка стоит между ними и растерянно спрашивает:
– Что же теперь делать?
– Пей чай! – советует Нина.
– Не могу. Добкина в кино не пустили, придрались, что до шестнадцати… Так он все деньги на мороженое потратил, меня угощал…
– В марте? С ума сошли! – рассердилась Нина.
– Становись в угол! – вмешивается Алик.
Поступок мальчика заставил всех улыбнуться. Он устроился на коленях у матери, а Тамара охотно заняла его место.
– Добкин требует, чтобы я завтра же дала ответ!.. Я теперь ни за что не засну. Всю ночь буду думать…
Ночь. На раскладушке сладко и безмятежно спит Тамара. Посапывает уставший за день Алик. На коротком диванчике, с подставленным под ноги стулом, лежит Метелёв. В кровати Нина. Они не спят.
– А контрамарку? – тихо говорит Константин. – Мне на концерт?..
– Если придёшь с цветами… – шепчет Нина.
– Помнишь?!
Вместо