я, боясь спугнуть его непривычно хорошее настроение в моём присутствии.
– Без разницы, – отмахнулся он. – Это шикарно. А вообще, я фанат экранизаций Marvel и DС Comics.
– Круто! Я тоже. Можно сказать, даже помешана на них.
– Любимый супергерой? – спросил Уильям, явно сомневаясь в моих словах.
Ох, уж эта дурацкое стереотипное мышление. Если человек стремится к познанию и обходит стороной места массового скопления людей, это ещё не значит, что он дремучий австралопитек. Ну да, я предпочитаю вечеринкам спокойный вечер с книгой. Что в этом такого?
Но, так или иначе, я не стала озвучивать свои мысли, потому что доказывать что-то Уильяму Куперу – бессмысленная трата времени и нервов. То, что у нас есть парочка общих интересов и мне – чего уж греха таить – понравились некоторые его шутки, вовсе не означает, что я в одно мгновение изменю своё мнение о нём. Ведь не означает же, правда?
– М-м, думаю, Капитан Америка. Он – мой образец силы духа и воли.
– Для меня всегда главным героем будет Бэтмен. Я им немного одержим, – Купер усмехнулся и исподлобья уставился на меня.
Впервые я увидела его глаза так близко. Издалека они кажутся намного темнее. Горький шоколад. Но вблизи они другие: на два тона светлее, тёплые и… красивые. Меня смутило направление собственных размышлений, так что я быстро разорвала зрительный контакт и продолжила «допрос».
– Ладно, человек-летучая мышь, насколько ты силён в литературе?
– «Что благороднее: сносить ли гром и стрелы враждующей судьбы или восстать на море бед и кончить их борьбою?»2 – я едва не упала со стула от того, с каким и видом и интонацией он изобразил Гамлета. – Чем ответишь?
– Ты уже проиграл, – я подалась немного вперёд и победно улыбнулась. – «Человек достигнет совершенства лишь тогда, когда сможет, подобно божеству, создавать и уничтожать по своему желанию; уничтожать он уже научился – значит, половина пути уже пройдена».3
– Дюма, – Уильям небрежно махнул рукой, точно это самая банальная вещь, которую он когда-либо слышал в жизни. Я была совершенно обескуражена. – Скука смертная.
– Не скажи, – возразила я. – «Граф Монте-Кристо» – его лучшее произведение.
– А вот и нет…
Мне стыдно в этом признаваться, но мы так увлеклись беседой, что даже не услышали звонок. Но это не самое страшное, на самом деле. Куда ужаснее осознание того, что с Уильямом интересно. Я узнала кучу незначительных мелочей о нём, и этого вполне достаточно, чтобы понять: Уильям Купер не всегда бывает несносным.
Конечно, мы с ним спорили. Много спорили. Но лишь о музыке, литературе и кинематографе. Я, в принципе, не верю в полное согласие между нами. Мы слишком разные, и это нормально, даже хорошо, потому что совсем не круто, когда на каждое своё слово получаешь только одобрительный кивок и сухое «Согласен». С Уильямом этого нет. У Уильяма по каждому вопросу есть своё мнение. В какой-то момент, сидя с ним в кафетерии и обсуждая современное