смело обращаться к уполномоченному венского Двора в Константинополе. И позвольте, князь, дать вам последний совет. Не упускайте из виду одно, но очень важное обстоятельство: существующее пока разногласие между Лондоном и Парижем по отношению к Святым местам, – граф Титов сделал паузу, словно желал подчеркнуть важность того, что он сейчас скажет, затем продолжил: – И Париж, и Лондон всегда стремились покровительствовать в вопросах веры. Париж – католикам, Лондон – протестантам. Но так как подавляющее большинство населения находящегося под покровительством Турции – исповедуют православие, французы и англичане были вынуждены считаться до недавнишнего времени с тем, что ключи от Святых мест находились в руках православных священнослужителей. Я не думаю, что наш государь жажде войны, однако и не стать на защиту прав греко-русской общины, было бы равносильно придать забвению заветы своих предков и чаяния греко-русской православной церкви. И в Париже, и в Лондоне это понимают. Но по-разному. Вот на этом и можно попытаться построить вашу дипломатию, Александр Сергеевич.
Граф Титов закончил говорить и выжидающе посмотрел на князя Меньшикова.
– Благодарю вас, граф, – сказал князь Меньшиков. – Скажу без преувеличения: вы на многие вещи сегодня открыли мне глаза. И я буду надеяться, что все, о чем вы поведали, пойдет на пользу в наших переговорах. Боюсь только одного и буду молиться богу, чтобы у государя нашего хватило терпения и здоровья до конца пройти этот тернистый путь.
Уже прощаясь и подавая руку князю Меньшикову, граф Титов чуть заметно усмехнулся и произнес:
– Я тоже буду просить господа-бога избавить государя от излишних советчиков в этом деле…
– Вроде нашего канцлера? – уточнил князь Меньшиков.
– Вы угадали, Александр Сергеевич. Такие люди вездесущи. И у них постоянная потребность вмешиваться во все. Двор до сих пор не может забыть позора, которому государь был подвергнут в ходе неудачных переговоров выдать замуж великую княгиню Ольгу Николаевну за австрийского принца эрцгерцога Стефана…
– Я это помню, – сказал князь Меньшиков. – Однако причем тут граф Нессельроде? – не без удивления спросил он.
– При том, Александр Сергеевич, что за это дело взялся Нессельроде и успешно довел до неслыханного позора. Однако прощайте. Может случиться, что мы с вами уже не свидимся. День вашего убытия в Константинополь будет назначен государем в ближайшее время. И еще. Государь велел передать вам: в случае успешных переговоров и удовлетворения требований конвенции, вы на словах можете передать султану лично, что Россия возьмет на себя обязательство помогать султанату морскими и сухопутными силами в случае враждебных действий против Оттоманской порты со стороны любого европейского государства. И да хранит вас бог.
ГЛАВА ВТОРАЯ
1
Из Одессы в Константинополь князь Меньшиков отплыл 14 февраля