вынуждены были возвратиться в их среду и выслушивать их плоские шуточки и сальные анекдоты. После второй ночи, ранним утром поезд подошел к Казанскому вокзалу города Москвы.
Оставив свою команду посередине огромного зала вокзала, Перов отправился в военную комендатуру, чтобы выяснить, куда следовать дальше.
Группа медиков столпилась в одном из проходов между колоннами, составив в кучу свои чемоданы, сумки и мешки, и с любопытством осматривалась вокруг. Все они, за исключением Перова и Алешкина, были в Москве впервые, и, хотя в этот ранний час (было ведь всего 5 часов утра), на вокзале, заполненном спящими на лавках, на мешках и прямо на полу так называемыми дальними пассажирами, было сравнительно тихо, величина вокзала, огромное количество людей и какой-то сдержанный гул, раздававшийся вокруг, поразили почти всех.
Вокзальная публика удивляла своей пестротой. В разных местах примостились отдельными кучками военные, было много групп, объединившихся, видимо, по тем же причинам, что и наши знакомые, сидевших там и сям на грудах чемоданов, рюкзаков и мешков. Отдельными группами сидели женщины с детьми, многие из них были почти без вещей, спали эти люди тревожно, часто просыпаясь и с испугом оглядываясь по сторонам. Впоследствии медики узнали, что это беженцы из Минска и других городов.
Вокзал еще спал. Все киоски были закрыты, и только в некоторых из них начиналось кое-какое оживление, поднимались из-за прилавков заспанные продавцы и начинали готовиться к работе. В одном из углов зала толпилась небольшая очередь у длинного прилавка с надписью над ним «Буфет». Он, очевидно, работал круглосуточно, и кое-кто из вокзальных обитателей уже спешил утолить свой голод: покупали горячий кофе, чай, какую-то залежалую снедь и хлеб. При виде этой очереди у многих из наших медиков потекли слюни. Дело в том, что продукты, запасенные в Нальчике, кончились еще днем и сейчас голод давал о себе знать. Кое-кто уже собирался было присоединиться к очереди, но Борис, оставленный Перовым за старшего, отлучаться не разрешил.
– Потеряетесь в толпе, а потом ищи вас. Это вам не Нальчик: тут заблудитесь в два счета. Да вот и Виктор Иванович идет! – сказал он.
И действительно, пробираясь среди груд мешков и чемоданов, переступая через спящих, а некоторых просто отодвигая с пути, с противоположного конца зала спешил Виктор Иванович.
Подойдя, он заявил:
– На предписании комендант поставил штампы, что мы прибыли сегодня, и, следовательно, до вечера мы свободны. Софрино, куда нам надлежит ехать, находится по северной дороге, мы перейдем на Ярославский вокзал, это через площадь напротив, оставим там свои вещи и часов до шести вечера можем гулять. Электричкой до Софрино ехать всего сорок минут. К вечеру поспеем. Ну, пошли!
Вокзальная – Комсомольская площадь была пуста, изредка проезжали легковые машины. Таксомоторов не было видно ни одного. Трамваи, видимо, только что начали ходить, и в них было еще мало народу, Наши «вояки» перешли, вопреки всяким правилам, напрямик через площадь.