в комнату, одновременно бывшую кухней, наши путники сразу как-то даже и не смогли разглядеть сидящих за столом мужчину и женщину. Да и те, видно, в полумраке двери их не разглядели. Мужчина встал и, подходя ближе, довольно недружелюбно спросил:
– В чем дело? Что вам нужно?
И вдруг голос его изменился и стал, если не более приветливым, то во всяком случае очень изумленным.
– Маша, да ведь это, кажется, Алешкин. Какими судьбами? Зачем? Куда? Ну, проходите ближе к столу, да поставьте ваши чемоданы…
При его возгласе женщина, сидевшая у стола, поднялась и быстро, насколько позволяло ее положение (она была беременная и, видимо, на последних месяцах), подошла к столу.
– Борис Яковлевич, – радостно проворковала она, – вот уж кого не ожидала встретить. А это кто же, ваша супруга? Да проходите, проходите, садитесь к столу, сейчас ужинать будем. Саша, сходи на огород, принеси-ка еще помидоров, картошки я много наварила.
Через несколько минут, умывшись и приведя себя немного в порядок, Алешкин и Вера сидели за столом и, рассказав в нескольких словах простую историю своего появления в Прохладном, слушали рассказ Александра Павловича Пастухова о его жизни.
Особенно был заинтересован этим рассказом Борис Алешкин. Ведь с Пастуховым они учились вместе в Кубанском медицинском, на одном курсе, в соседних группах, и Борис знал, что по разнарядке Пастухов и его жена Маша, на которой он женился перед самыми госэкзаменами, были назначены по распределению куда-то в район Западной Сибири, и вдруг они в Прохладном.
Все объяснилось очень просто. Александр Пастухов был известен всему курсу как большой пройдоха и ловкач. Во время учебы он служил фотокорреспондентом в Краснодарской краевой газете «Красное Знамя» и использовал это положение при каждом удобном и неудобном случае.
То он снимет какого-либо видного профессора за работой, другого в кабинете, третьего на лекции, глядишь, эти снимки попадут в газету, ему заработок, профессору лишняя известность. Эти штрихи и позволили ему при более чем скромных знаниях закончить институт успешно, хотя медицину он не любил. Но жена Маша была его полной противоположностью. Она занималась усиленно, любила медицину и особенно акушерство и обещала быть хорошим врачом.
Перспектива работать рядовым врачом где-нибудь на участке никак не улыбалась Пастухову, и он проявил всю свою изобретательность для того, чтобы этого назначения избежать. И, как видно, ему это удалось. Он получил назначение на должность директора вновь открытой фельдшерско-акушерской школы в Прохладном, а Маша туда же – преподавателем акушерства. Одновременно она работала в Прохладненском роддоме.
Благодаря своей импозантной внешности, большой изворотливости и умению подойти к начальству, Александр Павлович быстро завоевал положение в районе и считался одним из лучших директоров.
Все это наши знакомые узнали во время беседы за столом, конечно, не так откровенно, как это изобразили мы.
После ужина Панфилова сказала, что тут