дома, на границе нерасчищенных джунглей, из земли торчали колья – незаконченный частокол, чтобы овцы не уходили в лес, а большие птицы не забредали во двор. Никос пробирался между чайными кустами и молодыми деревцами, заполонившими когда-то расчищенное пространство между домом и частоколом, – и чуть не свалился в яму.
Он осторожно шагнул назад и заглянул вниз. Яма шириной футов шесть была прикрыта нестругаными досками, которые со временем, очевидно, подгнили и утратили прочность. Судя по оставшимся доскам, они были засыпаны землей, а сверху еще и лесным перегноем. На этом слое почвы даже проросли несколько живучих папоротников. Но одна доска теперь проломилась и обрушилась в дыру, глубокую и черную.
Никос почесал голову. Все это озадачивало. Погреб? Возможно. Погреба предназначались не только для хранения продуктов и прочих вещей, но и были разумной мерой предосторожности на случай нападения бандитов и других злоумышленников. Ведь если есть переходник, то никакие стены не остановят: нужно просто перейти в последовательный мир, где этой стены не существует, пройти через то место, где она стоит, и перейти обратно… А вот в погреб перейти невозможно. В последовательных мирах это место будет забито почвой, горными породами и корнями деревьев. Неглубокие погреба были выкопаны даже под некоторыми крупными, хорошо обустроенными стоянками семьи Никоса, разбросанными по последовательным мирам.
Да, вполне ожидаемо, что при таком доме будет погреб или, по крайней мере, его начнут копать. Но зачем закрывать его досками?
И хотя весь этот мусор поверх досок мог собраться за прошедшие годы, было похоже, что яму спрятали намеренно. Зачем? Может, это не погреб, а какая-то ловушка? Но ловушка для кого? Только большая птица, или крокодил, или крупная собака вроде Рио, или человек, достаточно тяжелый, чтобы провалиться сквозь доски. А может, и вовсе никто, по крайней мере в то время, когда доски еще не настолько прогнили.
Но это не имело значения. Рио пропала.
Стоя на ярком солнце, Никос медлил. Замкнутое пространство под землей будет еще хуже дома Паульсонов: там он не сможет использовать свой главный принцип защиты – держаться подальше от любой опасности. Он почти отступил. Но Рио… Ее еще щенком принес торговец с Базовой Земли. Бернская овчарка, выведенная, чтобы таскать повозки с сыром. Она была сильной, с хорошими легкими, но медленной.
Его собака. Если потребуется залезть в эту яму, он это сделает.
Он осторожно опустился на четвереньки и заглянул в яму через сломанную доску, но увидел только темноту, даже когда посветил фонариком.
– Рио!
Сначала он ничего не слышал, даже эха. Затем из ямы раздался лай, без сомнений принадлежавший Рио, но звучал он удивительно далеко, как будто собака застряла не в нескольких футах внизу.
– Рио! Рио!
И тут он услышал другой звук. Похожий на царапанье, почти шорох, словно от какого-то огромного насекомого. Казалось, что оно удалялось, как будто зарываясь глубже. Никосу вспомнились