заражения гонореей… Хотя нет, все же упомяну: он уколол себя в пенис ланцетом, покрытым гноем зараженного больного, и был глубоко удовлетворен полученным результатом. Денни Хантер рассказал это твоему отцу, когда бинтовал его палец, попавший между двумя бревнами. Не беспокойся, он его не сломал, всего лишь сильно оцарапал). Хотела бы я увидеть, как миссис Рэйвен воспримет эту историю, хотя уверена, что юный доктор Хантер из приличия не расскажет ей об этом.
Вы, разумеется, не забываете о графике вакцинации детей?
Брианна закрыла книгу, однако то и дело невольно притрагивалась к обложке, словно хотела снова открыть и посмотреть, не написано ли там иное.
– Какой будет день, если к восемнадцатому июня прибавить двадцать три? – Брианна могла и сама высчитать дату – она быстро считала в уме, – но нервничала так сильно, что пребывала в растерянности.
– В сентябре тридцать дней, – посмотрев наверх, пробормотал Роджер себе под нос, – в апреле и июне – тоже. Да, верно, в июне тридцать дней, от восемнадцатого до тридцатого числа пройдет двенадцать дней, и еще десять оставшихся приходятся на июль… Десятое июля.
– Боже мой!
Она снова открыла книгу на странице с портретом Джона Бергойна. Красивый мужчина…
– Уж конечно он знает об этом! – сказала Брианна вслух. Роджер изумленно посмотрел на нее.
Джошуа Рейнольдс изобразил генерала в мундире, на фоне тревожных грозовых туч. Рука Бергойна покоилась на эфесе меча. А на соседней странице черным по белому было написано: «Шестого июля генерал Бергойн напал на форт Тикондерога с армией в количестве восьми тысяч солдат, несколькими немецкими полками под командованием барона Ридизеля и индейцами».
Уильяму оказалось проще найти генерала Бергойна и его армию, чем Хантерам – генерала Вашингтона. Правда, генерал Бергойн не прятался.
По военным стандартам, лагерь был великолепен. Ровные ряды белых палаток занимали три поля и доходили до леса. У палатки генерала, к которому Уильям пришел отчитаться, громоздилась куча пустых бутылок из-под вина. Поскольку генерал не слыл горьким пьяницей, Уильям счел это проявлением широты души и любовью к дружеским посиделкам. Неплохое качество для командира.
Зевающий слуга собирал в банку обломки свинцовых пломб – по-видимому, их потом переплавят в пули. Он сонно посмотрел на Уильяма.
– Явился с докладом для генерала Бергойна, – расправив плечи, сказал Уильям.
Слуга неспешно смерил его взглядом, с ленивым любопытством задержавшись на лице. Уильям засомневался – тщательно ли он побрился сегодня утром?
– Генерал вчера ужинал с бригадиром и полковником Сент-Леджером, – наконец сказал слуга и негромко рыгнул. – Приходи днем. – Он медленно поднялся, морщась, будто движения вызывали у него головную боль, и махнул рукой. – Если что, походная кухня там.
Глава 44. Друзья
22