как из лета – в пустую бочку,
В строку с повторенную многократно
Мыслью о том, что не будет больше
Этого тока, и дна, и жилы
Знают теперь, как ложиться в строки
Будут слова, как фрагментам жизни
Должно укладываться в пустоты,
Но бочка – замкнутое пространство
Досок, стиснутых обручами,
Воплощённое постоянство,
Даже ещё прочней, чем в начале,
И память – как пустота без края,
Перенасыщенная пустыня;
Ветер бесится, пересыпая
То, что как будто уже остыло.
Из боли – в пыль. В виде пыли можно
Перетерпеть, превратиться в плоскость,
Себя уложившую осторожно
В рыжем луче золотой полоской.
Голос, город
Голос, город, синий лёд
Рыбаки идут на клёв.
Реки выцветших ветров
Рыбакам сулят улов.
Голос. Город, три часа.
Скоро выпадет роса.
Тучи снежных оперений
Полетели в небеса,
Или это не полёт —
Белых тучек хоровод,
А на праздник в белых шубах
Отправляется народ;
И росинки на глазах,
Словно звёзды в небесах.
Звёзды выпали росою,
Отражаются в глазах.
Поезд едет, дом стоит,
В море дремлет Рыба-Кит,
Кто-то смотрит за полётом,
Шарик по небу летит;
Куст летит, летит окно,
Едет синее кино,
Уплывает в море рыба,
Вместе с рыбой едет дно.
Вот и поздняя пора.
В небо выросла гора.
Ночь пушится, поезд мчится.
Спать, наверное, пора.
99
НОВАЯ ЗИМА
Ожидание
Ожидания
Выжженная земля.
Сухим глотком
Горло отметит новый
Отрезок времени.
Тополя
Вонзились в небо,
И слишком похож на сверла
Их плоский ряд.
А мозг отмечает:
Стали
Ложиться тени на вещи,
На всё подряд,
И даже на небо.
И облака – из стали.
Экраны заполнены
Танцем взбесившихся волн,
Когда их,
Сдавленных,
Вдруг отпускают. К воле
Стремится сила
Сбывшаяся, и вот —
Полоски, пятна,
И старая плёнка, что ли —
Полоски, проблески…
Мир пропадал вверх дном
И тёк,
Расплавившись,
В медленной вспышке света.
На фотографии
Замерший перед броском
Мир – только слышимость,
Музыка без сюжета,
Он весь из связок,
Весь из волокон. В нём
Нет ничего.
Только пить.
Только выжжен воздух
Ожидания
Лопнувшим узелком
В натяжении нитей.
Ослаблены