шею фонендоскоп подчёркивал статус. Маленький молоточек, поблескивающий в руке, служил последним штрихом к портрету незнакомки.
Привыкнув к облику гостьи, Роза откинула изначальную мысль, что видит ангела. Подавив желание заглянуть, нет ли у той крыльев, почувствовала облегчение, появилась надежда: нежданный визит развеет секрет. Хотя, пришлось признать, перед ней живая плоть, возможно, не с ангельскими намерениями.
Фигура отделилась от двери. Взгляд Розы переместился на бежевые остроносые туфельки. Они плавно приподнимались над полом и так же – опускались, завораживая.
– Стоп! – выкрикнула осуждённая и бросилась блондинки под ноги.
От неожиданности та замерла. Воображение Розы прокрутило событие минувшей секунды.
Она представила, как беспощадная шпилька бежевой туфельки нацелилась проткнуть настоящую драгоценность: утерянный инспектором носовой платок. Сердце дрогнуло, прочувствовав боль от прокола, будто бы наступили на него. Роза быстро схватила вещицу, прижала к груди, причисляя к живому осиротевшему существу. Она заскочила на постель, подобно зверьку ощетинилась, оскалив зубы, решила: «Пусть дальше проводят опыты, платка не отдам!»
Врач, рискнувшая остаться наедине с заключённой, несомненно обладала мужеством. Выручило то, что вовремя заметила пристальный взгляд на своей обуви, поэтому спокойно присела в ожидании, когда узница успокоится.
Взгляд Розы потеплел. Врач улыбнулась. Роза зачем-то поджала губы, как в детстве. Осознав нелепость, рассмеялась. Врач насторожилась.
– Вы не бойтесь, я не чокнутая. Но не исключено, с вашими усилиями повышу уровень бешенства, – высказалась Роза и мысленно похвалила себя за категоричность.
– Что вы, Роза, в мои планы нанесение вреда не вписывается…
– Как же, нашли наивную!
– Зачем так резко. Потом, хотела бы извиниться. Чуть не наступила на вашу вещь. Темно.
Роза подозрительно сузила глаза: «Фокус! Расселась, лыбется, теперь извиняется!» Врач уже не казалась привлекательной. «Намалёванная кукла. Вон! Глазищи полны надменности», – нервничала Роза, не замечая смущение врача, чьи руки неловко закрутили молоточек. Тот упал.
«Давай-давай, дорогая! Пациентка попросту напугана. Сумасшествием здесь не пахнет. Решилась войти, продолжай дальше», – уговаривала себя врач, допуская, что прямодушие помогло бы наладить контакт, подняв молоточек, созналась:
– Знаете, волнуюсь. Сегодня мой первый рабочий день. Соответственно, вы первая пациентка. Ваше поведение – утром. Тронуло меня, вот, решила познакомиться.
Розе хотелось верить. А пугливый ум настаивал на противоположном суждении.
– Вы, Роза, – продолжала врач и припомнила настоящие данные осуждённой. Удивляясь совпадению инициалов, представилась:
– Татьяна Аркадьевна. Наверно догадались, кто я?
Роза расслышала, но переспросила, будто надеялась при повторе,