Рунов Владимир Викторович

Тайны черноморских линкоров


Скачать книгу

строительству железных дорог, хорошо помнил, что такое турки для армян, и для спокойствия решил переделать фамилию на Исакова. Тем более, что к этому времени женился на эстонке Иде Лауэр из Дерпта. В результате этакого армяно-эстонского «союза» и появился красивый мальчик Ванюша, который свободно говорил на армянском, грузинском, эстонском, русском, а потом – на английском и немецком языках, но всегда подчеркивал, в том числе и анкетах, что он не армянин и не эстонец, а русский моряк.

      Судьба Ивана Степановича Исакова воистину уникальна и удивительна. Сталин, который, как известно, вообще избегал превосходных оценок, однажды, со значением подняв указательный палец, весомо подчеркнул:

      – Настоящий адмирал! Умница, хотя без ноги, но с головой.

      Что касается значимости подобных сталинских определений, то мне сразу приходит на память телеинтервью с Николаем Константиновичем Байбаковым, легендарным, но к той поре уже бывшим Председателем Госплана СССР.

      – Сталин вызвал меня глубокой ночью, – рассказывал он, – и не предлагая сесть, сразу сказал, что на Северном Кавказе складывается угрожающая обстановка, и не исключено, что немец со дня на день выйдет в районы кубанской нефтедобычи. Вам надлежит вылететь в Краснодар, на месте определить ситуацию, а по ее конкретике принять меры. Если положение действительно безвыходное, то необходимо немедленно уничтожить всю систему добычи и переработки нефти. Ну, а если, как уверяют Буденный и Каганович, еще есть возможность отстоять Кубань, мобилизуйте все силы, чтобы нефтедобычу сохранить, несмотря на систематические бомбежки, – вождь отошел к столу, надломил для трубки две папиросы, закурил и не поворачиваясь ко мне, медленно произнес:

      – Если вы, товарищ Байбаков, оставите врагу хоть одну скважину, мы вас расстреляем… Но если немец не войдет на Кубань, а вы порушите хоть единую вышку, мы вас тоже будем вынуждены расстрелять.

      – Товарищ Сталин, вы не оставляете мне шанса, только и молвил я, – продолжал Николай Константинович, которому тогда «стукнуло» всего 33 года, но он уже исполнял должность Первого заместителя наркома нефтяной промышленности СССР, причем одного из двух тогдашних замов.

      – Тогда не принято было их иметь десяток, – рассказывал Байбаков, – даже заместителей Верховного Главнокомандующего на всех этапах войны было всего два – Жуков да Василевский.

      – Видимо, значение имело не число, а умение, – встрял я.

      – Это уж точно! – подтвердил мой собеседник. – Сталин постучал пальцем себя по виску, сказав: «Вот тут ваш шанс, товарищ Байбаков. Идите! Мне доложил Поскребышев, что самолет ждет на Центральном аэродроме. Захватите с собой специалистов, кого считаете нужным…»

      В тот день в рамках интервью на Краснодарской студии телевидения, а потом во время уютного ужина, состоявшегося благодаря гостеприимству гендиректора кубанского филиала «Роснефти» Дмитрия Георгиевича Антониади, на отраслевой базе отдыха, что приткнулась