правительственного реформаторства в экономической и политической областях.
В послереволюционный период, несмотря на усилия «главного реформатора» России А. П. Столыпина совместить представительство и самодержавие, начался процесс отката от сделанных уступок и намеченных преобразований. Самодержавие так и не превратилось в конституционную монархию, хотя и встало на этот путь, правительство не стало кабинетом министров в западноевропейском смысле, сохранялась сословная система. Правительство на протяжении всего периода с 1905 – до февраля 1917 г. пыталось отыскать такую меру уступок, которая бы удовлетворила требования умеренных сил и препятствовала бы нарастанию массового движения и дестабилизации.
В канун первой мировой войны, как и в ходе ее, правительство не только не стояло во главе реформаторского процесса, но и не имело никакой четкой политической программы: ни либеральной, ни консервативной. Политический курс определялся интересами момента, незыблемостью самодержавия. Этот принцип стал причиной острых политических противоречий между царем и думцами. Николай II отказывался удовлетворить не только требование ответственного перед Думой министерства, но и не шел на создание «министерства доверия» из числа лиц, пользующихся поддержкой в Думе.
На протяжении 1905 – начала 1917 г. партии вырабатывали и проверяли свои программные установки по всем вопросам, в том числе и по вопросам власти. Основные либеральные партии – октябристы и кадеты – представляли будущее России в форме конституционной монархии. Достичь этой цели они хотели мирным, конституционным путем, хотя левое крыло либералов – кадеты – не отрицали возможности политической революции.
Меньшевики и эсеры стояли за более радикальное преобразование общества с демократической республикой в конце пути. Не исключая революционных способов действия, меньшевики проявляли большую склонность к реформаторству.
Большевики отстаивали собственный вариант решения вопроса о власти – уничтожение монархии насильственным путем и замену ее демократической республикой. Схеме исторического развития, рассчитанной на реформы, они противопоставили революционный курс. Революция 1917 г. стала фактом как в силу остроты социально-экономических противоречий в стране, дошедших до своей критической точки под влиянием войны, так и неспособности и, в определенной мере, нежелания правительства идти по пути последовательных реформ.
1. См.: Лурье Ф. М. Хранители прошлого. Журнал «Былое». История, редакторы, издатели. – Л., 1990. – С. 132–134.
2. Дневник императора Николая II. – М., 1991. – С. 209.
3. Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. Мемуары. – М., 1993. – С. 33.
4. Дневник императора Николая II. – М., 1991. – С. 210.
5. Записка кн. Оболенского к истории Манифеста 17 октября // Архив русской революции. – Берлин, 1921. – Т. 2. – С. 11–12.
6. Дневник императора Николая II. – М., 1991. – С. 239.
7.