Владимир Першанин

Снайперы Сталинграда


Скачать книгу

этом и состоит боевая активность.

      Вот и дождался. Приперся сегодня выпивший с жалобой на Палеху: «Или он, или я. Мне такие не нужны. Любимчиков развел, снайперы мух не ловят».

      Комбат Логунов болтунов на место быстро ставил. Рявкнул на расходившегося Орлова:

      – Иди проспись. Мелешь сам не знаешь что. Ермаков сегодня трех фрицев уничтожил. Все бы вы так воевали.

      Отправив ротного отсыпаться, спросил Палеху:

      – «Максим» нормально работает?

      – Нет «максимки». Разбили.

      – Ну, другого у меня нет. Жди, пока подвезут. Я тебе последний из резерва отдал. Миной, что ли, накрыли?

      – Из дота крупнокалиберный пулемет казенник пробил и кожух издырявил.

      – Ну вот видишь, какие там паскуды. Сожги или взорви этот дот к чертовой матери. И комиссар наш успокоится.

      – Сожгу, – пообещал Палеха.

      – А я тебя в гости приглашу. На жареную баранину.

      – Только если Орлова там не будет.

      – Чего он тебе сдался? И вообще, учти, что во взводных я тебя держать долго не буду.

      – С Орловым местами поменяешь? – подковырнул Василий Палеха комбата. – Такого командира грех обижать. Одни сапоги да портупея чего стоят – хоть прямиком на парад отправляй.

      – Ладно, не умничай, – буркнул Логунов. – На обиженных воду возят.

      – А чего обижаться? Блиндаж у меня получше, чем твой. Командирский доппаек получаю. До лейтенанта даже дослужился.

      – Иди к черту, – засмеялся Логунов и положил трубку.

      Когда закончили разговор с комбатом, Палеха приказал подсчитать количество патронов, гранат и бутылок с горючей смесью. Боеприпасов, благодаря разворотливости Василия Васильевича, было пока в достатке.

      Дней пять назад на отмели затонул баркас, и Палеха дважды посылал своих бойцов за добычей. Глубина была метра два, люди в холодной воде намерзлись до посинения, пока доставали ящики и коробки. Притащили тяжеленный мешок махорки, радуясь, что не будут страдать без курева. Но когда махру высушили, оказалось, что она никуда не годится – никотин вымыло водой.

      – Спалим мы этот дот, – с азартом восклицал Палеха. – Иначе нам Щеглов всю плешь проест и комбату покоя не даст. Все за порванную шинель злится, а про своего погибшего автоматчика даже не вспомнил.

      Помкомвзвода Матвей Черных, рассудительный, возрастом немногим более тридцати, задумчиво протирал патроны. Его побитое крупными оспинами лицо кривилось от давней контузии.

      К октябрю сорок второго в роте осталось совсем мало бойцов, призванных год назад. Матвей был из немногих, прошедших вместе с отступающей армией путь от западной границы и почти до Москвы. За это время был трижды ранен и три раза выходил из окружения. Обязанности свои выполнял на редкость добросовестно, но все чаще его охватывала тоска. В селе под Борисоглебском у Матвея остались жена, четверо детей и мать с отцом в возрасте под восемьдесят. Тридцать человек ушли из села в первое военное лето и, судя по письмам, остались в живых