бы их профессиональные интересы, права на интеллектуальную собственность. Но главное – нет закона о творческой деятельности, она рассматривается как один из видов индивидуальной трудовой деятельности. Особенно это важно для провинциальных литераторов, в чем я убедился в ходе встречи с тамбовскими писателями.
– Кстати, о советской идеологии. Ваша повесть «ЧП районного масштаба», особенно после ее экранизации, стала событием. Как ей удалось обойти тогдашние «рогатки и препоны» цензуры?
– До этого, в восьмидесятом году, я написал повесть «Сто дней до приказа», мне ее отовсюду вернули. А «ЧП» я написал годом позже, отнес ее в журнал «Юность», там ее вроде приняли, но оттуда повесть попала в ЦК и там ее «зарубили». И вдруг в восемьдесят четвертом году выходит постановление ЦК партии о совершенствовании деятельности комсомола. А тогда было принято любое серьезное постановление каким-то образом художественно подкреплять. Обратились в журнал: нет ли у вас чего-нибудь критического о комсомоле? Нет, говорят… Есть, правда, повесть Полякова, но вы же сами ее запретили… А давайте, предлагают в ЦК, мы ее еще раз посмотрим, так сказать, в свете новых исторических решений. Посмотрели и сказали: а что, все правильно, давайте печатать. Позже повесть поставили в первый ряд перестроечной литературы, хотя в свет она вышла еще при Черненко…
– А что сегодня на рабочем столе писателя Полякова?
– Новый роман. Правда, если учесть, что я пишу долго, читатели смогут прочитать его в лучшем случае через год…
Замыслил Я…
Свою задачу замечательный писатель и публицист видит в возвращении интеллигенции из режима духовной гражданской войны в режим диалога. Представлять сегодняшнего гостя, пожалуй, излишне. Достаточно только сказать о нем как об авторе таких произведений, как «ЧП районного масштаба» и «100 дней до приказа»… После этого у него вышло множество других произведений: «Апофегей», «Парижская любовь», «Демгородок», «Козленок в молоке», «Небо падших», «Замыслил я побег»… Кроме того, на протяжении последних 5 лет этот человек является главным редактором «Литературной газеты», вернув ей за это время почти былую славу и тиражи. Да, у нас в гостях Юрий Михайлович Поляков.
«Литературка» – трибуна для всех направлений. И первый вопрос, с которого мы начали нашу беседу, касался его работы в качестве редактора:
– Юрий Михайлович, так любимая многими «Литературка» была в очень серьезном кризисе, когда вы ее возглавили. Это был кризис идейный или журналистский?
– Прежде всего, это был идейный кризис. С конца восьмидесятых она теряла тираж исключительно из-за того, что стала… моноидеологичной. Надо ли объяснять, что этой моноидеологией был либерализм, мягко скажем, не самое популярное в нашем Отечестве течение мысли. И когда я пришел, то решение было однозначным: