Квадратное время. Павел Дмитриев

обсуждали новую модель Ford; нюансы подвески грузовиков Citroen, устойчивость спортивного трехлитрового Bentley на итальянских серпантинах, доказывали достоинства триплекса и многоугольного рулевого колеса. А под копией рекламной листовки General Motors с мудреным лозунгом «А used car is unused transportation!»[4] организовали полноценную правительственную дискуссию по целесообразности закупки в Америке автомобилей с пробегом. Да еще эдак разборчиво: Chevrolet брать или Ford, ибо последний дешевле, но имеет недопустимо большую разницу в передаточных числах между первой и второй передачей.

      Если не обращать внимания на едва заметную ретроспецифику, то создавалось полное ощущение двадцать первого века: доступность иномарки любому и каждому, сопричастность с мировой культурой панъевропейского автотуризма, толика рекламы бензина, масла и «совершенно обязательных» автоаксессуаров, ну и, конечно, уверенность в скором и окончательном решении вопроса рытвин и кочек на отечественных дорогах.

      Особо стильно в канву сюжетов а-ля будущее укладывался пространный репортаж про вновь начинающийся мировой кризис и падение спроса на автомобили в Америке. Не претерпел заметных изменений и логический вывод из сего досадного факта: корпорация GM уже не сможет, как в былые тучные времена, продавать по два миллиона автомобилей в год{68}, поэтому вот-вот попадет под пресс категорически неразрешимых экономических проблем, соответственно, непременно начнет выкидывать рабочий класс целыми цехами на грязные улицы Чикаго. А там подтянутся забастовки, манифестации, обрушение многотриллионной пирамиды долгов, и в завершение – полный и окончательный крах «цитадели демократии».

      Ощущение портила лишь одна ложка дегтя. По странному стечению антисоветских обстоятельств на следующей же странице чья-то добрая душа с задором и надеждами на скорые перемены подробно описала турне самого предсовнаркома товарища Рыкова по Сталинградской губернии на лучшем из имеющихся Mercedes-Benz… тысяча девятьсот двенадцатого года выпуска. Ничуть не постеснявшись – а скорее просто не осознавая комизма ситуации, – бойкий щелкопер в красках отобразил починку колеса восемнадцатилетнего рыдвана в деревенской кузнице путем насадки пары деревянных ободов, да еще с подкладкой из плотно свитой соломы отечественного производства. В качестве же оправдания сего прискорбного факта шла сдача главной военной тайны страны: чего ждать от Поволжья, если в самом Ленинграде зарегистрировано всего лишь семьсот двадцать шесть легковушек{69}