того как Богатырь обрел ровно столько силы, сколь ему надобно, странники говорят, что теперь Илья должен идти на службу Князю Владимиру. Князь, как мы упоминали ранее, олицетворяет сознательную часть Эго-комплекса. Пойти к нему на службу – значит направить освободившееся либидо в распоряжение Сознания.
Калики предупреждают Илью Муромца, что к Киеву ведут две дороги. Первая дорога – слишком долгая да ухабистая, зато безопасная, но ехать по ней Илье придется не один год. Вторая дорога – близкая, но «заложил» ее Соловей-разбойник ровно тридцать лет и три года назад (а это вся жизнь Ильи Муромца). Не пропускал Соловей ни конного, ни пешего, а убивал не оружием, но своим свистом разбойничьим. Соловей Разбойник в интрапсихическом смысле – типичный Травматический Защитник, не подпускающий Героя к Сознанию – Киеву.
Травматический Защитник – это функция психики, которая стоит на границе комплекса, того места, где, как мы помним, когда-то незрелое Эго потерпело сокрушительный провал. Поэтому любое приближение к этой травмированной части души, которая на самом деле жаждет исцеления, сопряжено с чувством ужаса, страха или даже отвращения. Самый простой пример: люди, которые не получили в детстве достаточной родительской любви и ласки, жаждут во взрослой жизни больше всего на свете близких отношений. Но страх не дает им построить таковых: как только появляется подходящий партнер, они бессознательно находят повод прервать связь. Это и есть работа Травматического Защитника: заставить сбежать первым, пока не бросили тебя. Внешне это может быть какой угодно повод, на самом же деле это внутренняя паника и страх нового отвержения.
Автор самого термина «Травматический Защитник» Дональд Калшед пишет об этом так: «Когда архетипические защиты берут верх над травмированной психикой, их благие поначалу “усилия” предохранить неразрушимый личностный дух превращают их из “системы самосохранения” в “систему самоуничтожения”»30. Таким образом, оружие Травматического Защитника – страх и ужас, вовсе не опасны для повзрослевшего Эго. Так и оружие Соловья-разбойника на самом деле всего лишь свист, пугающий и оглушающий, но не способный причинить богатырю реальный ущерб.
Илья сажает Соловья в мешок и привозит ко двору Князя, где Соловья заставляют продемонстрировать свист, а потом казнят. Эта сцена демонстрирует необходимость донести Сознанию идею о том, что реальной опасности Защитник не представляет. Это просто «свист». Недаром в русском просторечье глагол «свистеть» также означает «обманывать», «приукрашивать».
Долгая же окольная дорожка, по которой ехать Илье до Киева пришлось бы не один год, – это невротический путь. Если нечто не может реализоваться естественным путем, оно реализуется путем патологическим. Самость возьмет свое всегда! Если человек, которому суждено бороться за свободу, отказывается это делать, ему все равно придется сражаться, но, например, с болезнями. Если по какой-то причине тот, кому непременно суждено воспитывать