двух королевств, представители старшей аристократии, чьим долгом было участвовать в прощании с королевой. Шепотом обсуждались отсутствующие, в том числе и герцог Дармоншир, и слухи ходили самые разные: то ли он снова подсел на наркотики, то ли попал в опалу из-за замужества Ангелины Рудлог. Были здесь и леди Виктория, и барон фон Съедентент – они, как придворные маги, двигались сразу за королевскими семьями и охраной, накрыв их сферами щитов.
Под высокими сводами королевской усыпальницы, перед саркофагом с каменным изображением Магдалены Инландер, процессию ожидал священник. Начался обряд, и присутствующие затихли, склонив головы. Покойся с миром, Белая королева, пусть милостивы к тебе будут боги и светлым перерождение.
Луциус шевелил губами, повторяя размеренные слова молитвы, и от каменного спокойного лица бывшей супруги пробирал короля неприятный холодок. По разноцветным стеклам витражей непрерывно стекала дождевая вода. Сыновья стояли с тяжелыми лицами – к матери они оба были очень привязаны, – Гюнтер раскраснелся и шумно выдыхал, его дети расстроенно смотрели на могилу.
Закончилась служба, и Луциус склонился над саркофагом.
– Прощай, Лена, – сказал он вполголоса. – Хорошего тебе перерождения.
От могилы кольнуло холодом и смертью – и он поцеловал ледяную плиту, словно одеревенев, и отошел, глядя, как подходят к могиле его сыновья, как склоняется над ней Гюнтер. В ушах вдруг зазвенело.
За секунду до случившегося Луциус Инландер все-таки почуял, что сейчас произойдет, сдавленно крикнув, дернулся назад, накидывая щиты на сыновей, и даже успел усилить свой – и тут в глазах полыхнуло белым, он инстинктивно прикрылся рукой, и склеп взлетел на воздух.
Взрыв был такой силы, что огромный мавзолейный комплекс разлетелся, как карточный домик, а в домах вокруг Холма королей вылетели стекла. Звук прокатился по всему Лаунвайту – ухнуло гулко, тяжело, будто кузнец ударил по земле огромным молотом, – и, если бы жители могли видеть сквозь туманную дымку, они бы наблюдали, как падают на холм и вокруг него огромные куски стен здания, части саркофагов и статуй…
Мартин фон Съедентент единственный успел отреагировать на перекошенное лицо короля Луциуса: притянул ближе стоящую рядом Викторию, закрыл себя и ее мощным щитом… и только потянулся набросить дополнительный на его величество Гюнтера, как их защиту смяло, взрывом оглушило до звона, ослепило и откинуло назад, впечатав огнем в разрушающиеся стены склепа, – и понесло дальше. Барон, сжав зубы, крепко удерживал Викторию, укрепляя щит, волшебница пыталась стабилизировать полет, отправляя из-под щита в разные стороны «якоря», – но ничего не выходило, и она запустила заклинание левитации, подняв их двоих высоко над растущим огненно-дымным грибом, над разлетающимися в разные стороны обломками. Гриб, вспухший огнем и черной сажей дыма, так же быстро выдохся: на могильном холме гореть было нечему.
Маги медленно опустились вниз,