немцы до апреля 1917 г. не имели представления об английских глубинных бомбах. Правда, нигде не отмечен и факт контакта британского эсминца с подводной лодкой в это время и в этих водах, что заставляет нас опять вернуться к загадочному «русскому следу». Можно видеть, какую ценность представляют для военной историографии эти краткие заметки!
Переслегин: хронотипические параллелизмы, реализуемые архетипическими бифуркациями в моменты милитаристического напряжения подсознательного – трансцендентный факт, без осознания которого нам не понять вообще сам феномен военных мемуаров. Вполне возможно, что когда-то где-то какой-то эсминец действительно забрасывал, или думал, что забрасывает, бомбами какую-то подводную лодку; или же так полагали на самой лодке. Для осмысления процесса конденсации исторической вербализации всё это несущественно…
АльБольных-ибн-Хазаред: тупость западных фальсификаторов и бездарность отечественных переводчиков воистину не знают границ! Действительно, никакого «эсминца» там не было, потому что в тексте прямо написано – «вооруженный траулер». Причем эпитет «вооруженный» – на совести источника, который сам признаётся, что лежал на грунте, следовательно, наблюдать «противника» не мог. Так что речь идёт просто о траулере; будучи лишены сетей (как известно, все сети в Британии конфисковали для создания Дуврского барража), рыбаки оказались вынуждены добывать рыбу глушением, используя динамитные патроны. Эту рядовую рыбалку чванливые немцы и приняли за нападение
16-й день. Капрал дер нах флотта герр Берг-Буннедгот в прискорбном эпизоде раздела бутерброда с унтер-матросом ундер фон Шпицелем был зарезан последним с нетрадиционным применением пищевой вилки (арт.
60178/07). Разумеется, унтер-матроса ундер фон Шпицеля также пришлось расстрелять под вдохновляющую музыку германского гения Вагнера. Затем тела обеих героев были торжественно преданы седым волнам старого Северного моря. Оно волновалось и вздыхало.
Британия еще ответит за все эти преступления!
Заодно господин старший помощник цур Юкк хотел было выбросить за борт и русскую свинью, но тут выяснилось, что никто уже толком не помнит, в чём его (её?) провинность. Кроме того, за пленного вступился кок, который приспособил русского для подсобных работ по хозяйству.
Какие могут быть подсобные хозработы на субмарине, кок не объяснил.
Но, судя по выражению лиц господ офицеров, они в курсе происходящего.
17-й день. Вошли в Дуврскую узость. По крайней мере, так говорят звёзды. Ползём по дну. Вокруг слышен зловещий шелест сетей, минрепов и прочих безбожных приспособлений коварных ангосаксов.
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, решил навести порядок в своём хозяйстве. Не смог найти бутыль с ацетоном. Должил по команде, получил приказание списать ацетон как боевые потери. Германский солдат не рассуждает, но подчиняется.
18-й день. Продолжаем ползти по дну. Глубинометр показывает 100
футов над килем. Зловещий