девичью фамилию Лорберг, пришли в 1938 году, когда Калинина не было дома. Её осудили как шпионку и направили в лагерь для заключённых. Сталин семь лет пренебрежительно отмахивался от просьб Калинина вернуть ему его жену.
Во время войны взрослая дочь Калинина поехала в Сибирь на свидание к матери в отдельном «правительственном» вагоне. Её приняли с почестями как дочь Президента, и начальник лагеря перевёл её мать и жену Калинина с лесоповала при 40 градусном морозе в лагерную баню-прачечную на должность бойщицы вшей, уцелевших в стираном белье заключённых. Там она и пробыла «вошебойкой» до 1946 года, когда «всесоюзный староста» (так его назвал Троцкий) уже был болен раком. Однако ей, как бывшей репрессированной, не разрешили жить с мужем в той кремлёвской маленькой квартирке с кухней и туалетом общего пользования с соседями, где Калинины поселились в 1919 году после его назначения главой советского государства.
Еврейскую жену премьер-министра, первого заместителя Сталина и наркома иностранных дел Молотова то арестовывали, то отпускали из московской тюрьмы МГБ. Через пять дней после смерти Сталина. она была возвращена любимому мужу, который по предложению царя развёлся с ней сразу же после её ареста. Полина Жемчужина (большевистский псевдоним) сама была членом ЦК партии. Она провинилась своей дружбой с руководством ЕАК и беседой на идиш с первым послом Израиля в СССР Голдой Меир на правительственном банкете в Кремле. Жену наркома иностранных дел и первого зама Сталина не стали, как обычно, обвинять в шпионаже. Её обвинили в неких нарушениях своих служебных полномочий при руководстве предприятиями парфюмерной и текстильной промышленности. Как и некоторые другие руководители, чтобы платить премии получавшим мизерные зарплаты рабочим, она позволяла менять подтасовывать показатели выполнения планов, которые готовили теоретики Госплана. Эти нарушения должны были подтвердить руководители нескольких заводов. Одним из них оказался дядя моей жены Зины. Видимо он не дал требуемые показания, потому что после выхода из тюрьмы его несколько раз приглашали Молотовы в гости к себе в квартиру на улице Грановского.
После ареста жены Молотова, легендарный и туповатый герой гражданской войны и советский маршал Будённый сам повёз свою нееврейскую жену в МГБ на Лубянскую площадь. Там никто не знал, что делать с говорящим портретом усатого вельможи и его женой, а звонить царю и спрашивать его никто не посмел. Тогда Семён Михайлович Будённый оставил на сохранение свою жену на Лубянке и поехал в машине из цэковского гаража на приём к Сталину. Но по дороге храбрый маршал испугался и вернулся домой. На следующее утро за ненадобностью его жену вместе с узелком, в котором были тёплые носки, мыло и ночная рубашка, вернули домой в такой же машине из того же цэковского гаража.
У царя был только один личный помощник, Поскрёбышев, который фильтровал всю входящую корреспонденцию, документы и входящие телефонные звонки. Только он имел право входить к царю в кабинет и обращаться к