Корни и кроны. Фрагменты истории Сибири в лицах одного сибирского рода (документальное историко-генеалогическое исследование)
общего собрания, схода. Первым делом остановили грабеж в городе. Не удалось только отстоять обширные съестные и питейные припасы изгнанного воеводы. Правда, три бочки вина судьи отобрали у толпы, но по ее челобитью и по приговору всяких чинов служилых людей согласились раздать то вино в дуване – в дележе добычи – всем участникам и сторонникам бунта. По подходящему поводу только дурак не напьется, а тут вышло в честь праведного дела.
Пытался было защитить воеводское дело нежданно прибывший в Красноярск с государевой соболиной казной и собственной богатой добычей в воеводской службе преданный Башковскому сын боярский Степан Иванов, но бунтовщики его схватили, отобрали соболиную казну и все его пожитки, а самого убили. Стяжателя и воеводского прихвостня – к богу в рай! Не грех.
За время долгой осады происходило много других событий. Воеводе присылали замену, но неудачно. Пока, наконец, 20-го августа 1696 года не прибыл из Москвы назначенный царём на воеводство стольник Семён Иванович Дурново. Он твёрдой рукой освободил Башковского и его свиту, отправив свергнутого воеводу в Енисейск.
Новый начальник начал жёсткое расследование, чем, с одной стороны, способствовал расколу и смятению в среде восставших, а с другой – своими крутыми мерами стал вызывать ещё большее недовольство красноярцев. Острота ситуации нагнеталась с каждым днём.
«Уже в конце 1696 года, т.е. через 3 или 4 месяца по приезде на воеводство, Дурново последовал примеру Башковского – оставил «большой город» и «в малом городе самохотно большими воротами затворился»20. Там он продолжал активно укрепляться, свозя пушки, оружие и боевые припасы. Большой город на половину был обезоружен. Правда, в руках служилых людей оставалось их оружие, но пороху и других припасов было мало.
Город всё более волновался. Уже в конце 1696 года недовольные стали обсуждать своё положение. Заговорщики собирались по ночам в домах атамана Михаила Злобина, казаков Ильи и Петра Суриковых и других.
«В доме прежнего руководителя выступлений в Красноярске, атамана Михаила Злобина, «в разных числах была дума», в которой участвовали сам хозяин, его сын Иван, прежние «бунтовщики» Конон Самсонов и Трифон Еремеев, Илья и Пётр Суриковы. Здесь обсуждался вопрос о том, чтобы «осадных людей всех порубить»; колебались только в вопросе о том, отказывать ли воеводе или ждать «великого государя указу»21
Многие уже тогда настаивали, чтобы немедленно «отказать» Дурново от воеводства, как было с Башковскими. Этот замысел предполагали исполнить после утрени на Рождество Христово, когда надеялись, что воевода пустит их в соборную церковь в малом городе, а они принесут туда оружие «под полами».
Но этот план был отвергнут. Под Рождество воевода, действительно пустил красноярцев в собор, и наиболее решительные из них хотели воспользоваться случаем, чтобы «вырубить» воеводу и его сторонников, но умеренное большинство