доносилось монотонное гудение толпы.
– Хочешь чая, Дункан?
– Хорошая мысль. – Он поднялся вместе с ней. – О черт, совсем забыл! – Он подошел к бюро и отыскал в нем маленькую коробку, неопрятно обернутую в подарочную бумагу. – С годовщиной тебя! Тут не бог весть что, просто браслет, который я купил на базаре.
– Ой, спасибо тебе, Дункан. – Разворачивая подарок, она рассказала ему про хаггис.
– Черт, вот невезуха! Ладно. На следующий год съедим его в Шотландии.
Она достала браслет: неограненные аметисты, вправленные в серебро.
– О! Красивый, как раз такой, какой я хотела. Спасибо, милый.
– Тебе тоже, Джен. – Он обнял ее и рассеянно поцеловал.
На поцелуй она не обратила внимания. Большинство поцелуев теперь, включая ее собственные, были просто дружескими, словно любимую собаку за ухом потрепать.
– Что тебя тревожит, дорогой?
– Да нет, все в порядке.
Она слишком хорошо его знала.
– Что… Чего я еще не знаю?
– Тут становится все опаснее и опаснее. С каждым часом. Когда ты вышла из комнаты вместе с Паулой, Ноггер рассказал нам, что они приехали из аэропорта. Ее рейс «Алиталии» – чартерный самолет, зафрахтованный итальянским правительством для вывоза их граждан, который два дня продержали в аэропорту, – получил разрешение на взлет в полдень, поэтому он поехал ее проводить. Взлет, разумеется, все откладывался и откладывался, потом, когда уже почти стемнело, рейс опять отменили, весь аэропорт закрыли, и всем сказали ехать обратно. Весь иранский персонал тут же исчез. Затем, почти сразу же, все помещения стали заполняться группой до зубов вооруженных людей, и он действительно имел в виду увешанных оружием революционеров. Большинство из них носили зеленые повязки, но у некоторых на повязках было написано «ИООП». Джен, Ноггер раньше таких не видел. «Иранская организация освобождения Палестины».
– О боже! – охнула она. – Значит, это правда, что ООП помогает Хомейни?
– Да, а если они тут замешаны, то игра идет совсем другая. Гражданская война началась, и мы в самой ее гуще.
Глава 3
БАЗА «ТЕБРИЗ-1». 23:05. Эрикки Йокконен голым лежал в сауне, которую он построил собственными руками, температура была около ста градусов, пот струйками сбегал с него, его жена Азаде лежала рядом, тоже убаюканная теплом. Сегодняшний вечер получился отменным: много еды и две бутылки лучшей русской водки, которую он купил на черном рынке в Тебризе и разделил с двумя своими механиками-англичанами и директором их базы Али Даяти.
– А теперь – сауна, – объявил он всем перед самой полуночью, однако они, по обыкновению, отказались, сил у них едва осталось на то, чтобы, пошатываясь, добрести до своих коек. – Пошли, Азаде!
– Только не сегодня, ну пожалуйста, Эрикки! – взмолилась она.
Но он только рассмеялся и подхватил ее своими огромными руками, завернул ее в шубу и вынес через входную дверь их домика, зашагав мимо отяжелевших от снега сосен;