будешь в стойле со Сметанным, хоть сутки с ним разговаривай и утешай, но чтоб конь успокоился.
– Алехан, я, кажись, догадался! – воскликнул старший братец. – Продать Сметанного у нас, в России, можно разве что в дикие сибирские украины, да он там никому не нужен. Коня хотели увести, чтобы продать за границей! Контрабандисты бы его перекрасили, они на это мастаки. И вынырнул бы он лет через пяток – когда в каком-нибудь Вюртенберге вдруг появились бы арабы изумительных статей! Скажи, тут у тебя, в Острове никакие иноземцы не шлялись, не вынюхивали?
– Немцы у меня свои, здешнего производства… Француз-танцмейстер свой… Сегодня разве что…
– Они!
Граф вспомнил двух немцев, что попросились на ночлег.
– А в чем смысл? – спросил младший брат старшего. – Ладно бы они заранее пришли, все разведали и убрались. А так?..
– Не знаю, Алехан, но с этими немцами дело нечисто! Вели их привести!
– Я лучше велю запереть их в погребе. Завтра допросим.
– А коли они скажут, что за интрига сплелась вокруг Сметанного? Коли скажут, где твоих егерей и конюхов искать? – не унимался младший.
– Будь по-твоему.
Двух заспанных немцев привели с сеновала. Спросили о прозвании – один назвался Шульцем, другой Фельдманом. Спросили о цели странствий. Немцы, вставляя в свою немецкую речь немало русских слов, доложили – пробираются из Москвы в Коломну, где у Шульца замужняя дочь с детьми. Проверить сие было невозможно, и потому Гришка твердо сказал:
– Врут!
Когда они на вопросы, не подослал ли их кто разведать о Сметанном, ответили полным непониманием, Гришка сказал то же самое:
– Врут!
Графу тоже поведение этих людей казалось все более подозрительным, и он велел отвести их в погреб – пусть сидят до того дня, когда он соблаговолит отправить их в Москву к обер-полицмейстеру Архарову, тот всякого мошенника насквозь видит.
Услышав эту угрозу и уразумев, что им предстоит просидеть под запором дня три, а то и четыре, немцы переглянулись и ответили вразнобой:
– Как вам будет угодно.
Когда их увели, младший братец сказал старшему:
– А по-моему, они даже рады, что в погреб попали. Может, от кого прячутся? А тут, у тебя, они будут безопасны.
– Вот пусть Архаров и разбирается, чему они рады, чему не рады. А нам и без того забот хватит.
Он имел в виду странную историю со Сметанным, но подумал и о грядущем визите Катеньки Зиновьевой. И тут же у него родилась мысль, как сему визиту помешать.
У графа имелась красиво вычерченная карта его владений. Он расстелил эту карту перед внутренним взором, явственно увидел все пути, какими можно подъехать к Острову, и усмехнулся. Пожалуй, смущать островского попа Гришкиными затеями не придется…
Часть вторая
Глава 6
Два моложавых петербуржских немца сидели в погребке на Гончарной улице, пили пиво и жаловались друг дружке на горькую судьбу. Собственно, особой горечи не было – просто обоим предстояло жениться