«общепит» и кувыркался в качественных гостиницах с джакузи и шампанским. Это было чистой воды потребление во имя удовлетворения собственных низших потребностей.
Ольга не могла этого выносить. Особенно осознавая, что муж не таится, не боится и нет на него управы. Она пробовала возмущаться и ставить ультиматумы. Но он был готов ее отпустить – легко и безболезненно. Становилось все яснее – если Ольге не нравится что-то или тем более все – так это ее личные проблемы, ее никто не держит.
Тема развода стала подниматься все чаще. Ольга не справлялась с собой: понимая, что мужа терять невыгодно финансово, она все же не могла справиться с уязвленным самолюбием и вопящим от боли ЭГО. В конце концов, она понимала, что психически не выносит сложившейся ситуации.
Масла в огонь подбрасывала теща. Она и без того была не в восторге от зятя, и когда его похождения перестали быть тайной, Алла Васильевна совершенно перестала скрывать своего презрения к Алексею. И когда серая туча развода нависла над их семьей, теща была первой выстрелившей из нее молнией. Она буквально заедала дочь требованиями «прекратить все это безобразие, калечащее ее психику и психику ребенка». Развод, включая приготовления к нему, был реализованы в течение нескольких месяцев. Оля с матерью купили квартиру в Подмосковье, продав недвижимость в другом городе, откуда они были родом. Муж согласился сделать там ремонт и закупить обстановку за свой счет, и было видно, что он делает это, лишь бы побыстрее избавиться от жены и ее мамаши.
Кипение, кипение…
Оля стояла у окна и медитативно разглядывала пальцы, которые еле заметно подрагивали в такт нервным мыслям. Она не могла успокоиться и чувствовала, как в сознание проникают подлые панические настроения. Глаза зачесались. В горле заскребло, и Оля поняла, что надо позвонить Наде. Это такая палочка-выручалочка, сердечная подруга, психолог-педагог по образованию, правда, с некоторым кавардаком в собственной жизни. Что, как ни странно, характерно для многих работников психологической и психиатрической стези – сапожники без сапог. Ольге без эпизодических звоночков Наде было бы совсем тяжело.
– Алло, Надюш, поговоришь со мной?
Ольга рисовала зомбические круги на запотевшем окне.
– Могу, Оль. Как твои дела?
– Да я опять про свою скотину думала и разрушилась. Не могу свыкнуться с мыслью, что он на супружеской кровати кувыркался с какой-то шлюхой, которая его впоследствии и сдала. Понимаю, что не надо гонять все это по десятому кругу, но столько отвращения ко всей этой ситуации изнутри поднимается каждый раз, как вспоминаю… Не могу бороться с собой. Жалко себя и потраченных лет. У меня могло быть все иначе. Я этого стою.
– Оль… Надо держаться. У тебя новая страница в жизни. Новые возможности, просто ты пока не в силах их осваивать. Наращивай внутренний ресурс, и скоро все будет у тебя хорошо. Как вы, кстати, обживаетесь