глаза и попытался его услышать, как нас внезапно тряхнуло с такой силой, что камера вывалилась из его рук.
От такого скачка я моментально забыл про сон, проснулись и другие. В проходе зажегся сигнал «Не курить», «Застегнуть ремни» По салону прошла легкая вибрация, я почувствовал ее всем телом. Бортпроводница, пошатываясь, стала помогать застегивать ремни, затем стало трясти сильней, да так что голова моталась в разные стороны, телефон выпал из рук и закатился под сиденье. По громкоговорителю послышалась команда пилота – «Внимание! Немедленно застегните привязные ремни». И это «немедленно» встревожило не на шутку. Впереди, ближе к носовой части и в самом конце в хвостовой – ярко зажглись два фонаря. В лайнере стало очень светло, глазам пришлось привыкать.
– Это обычная турбулентность не надо бояться. – Сказал кто-то в салоне.
Но тряска продолжалась, и некоторые начали паниковать и при очередном скачке послышались вопли. Так продолжалось около двух минут, которые длились вечно, Майкл сел на свое место, он выронил фотоаппарат и выискивал его визуально, но если бы он все же его заметил, то вряд ли встал с кресла. Тряска так же неожиданно прекратилась как и началась, хотя я все еще чувствовал мелкую вибрацию. Послышался звук отстегивающихся ремней, но никто не вставал, люди еще не могли поверить, что это все. Внутри меня все дрожало, я по-настоящему испугался.
– Я же говорил что поршневые двигатели надежны! – Произнес кто то из сидящих.
– О, боже ты мой! – я чуть на тот свет не отправился, сказал другой.
– Больше не буду пользоваться региональным аэропортом. – Подстрекающее толкнул студент своего соседа.
В салоне послышался смех, даже я улыбнулся и выдохнул. В ногах еще была дрожь, я оглянулся на Софии. Она поймала мой взгляд и улыбнулась мне в ответ, давая понять, что с ней все хорошо, как вдруг самолет резко дернуло вниз, и я увидел переходящее лицо сестры от улыбки к ужасу за долю секунды. Мы летели в крутое пике и тряска вновь возабновилась.
– Когда же это кончится. – Простонала жена седого старика.
Тряска становилась все сильнее, и наступил тот момент, когда я почему-то точно понял, что ужасные вещи произойдут здесь и сейчас на моих глазах. В салоне появился посторонний шум, этот гул все не утихал. Пассажиры, позабыв про сон, устроили настоящую панику, на их лицах застыла гримаса ужаса. Самолет начал сильно крениться. Пассажир кричали, визжали, вопили и в наших головах всплывал неблагоприятный конец, конец наших надежд, обида, что все закончится в столь юном возрасте. От страха я перестал чувствовать ноги, сердце неистово билось в груди. Самолет повалился на бок.
Видимо один из двигателей вышел из строя, а второму не хватало сил вытянуть судно, продолжавшее трястись, словно в агонии. Самолет повалился на правый бок, с верхних полок полетел багаж, тяжелые сумки падали на нас, оставляя ссадины и синяки. Я с силой зажмурил