Крой, фасон и материал – все было безукоризненно. Подобные фирменные «шмотки» мама видела прежде только в дорогих бутиках. Разглядывая теперь куклу, она не находила в ее нарядах ничего «игрушечного». Все предметы туалета отличались от «настоящих», «взрослых» вещей только своими миниатюрными размерами.
Желая получше разглядеть скрытый под курткой свитер, мама потянула за бегунок замка-молнии, но тут же отдернула руку.
– Ой! – воскликнула она. – Колется!
Анжелика заметила на мамином пальце быстро набухавшую капельку крови.
– Обо что ты укололась? – удивилась девочка.
Мама сама поначалу не разобрала, но, ощупав отворот куртки, нашла под подкладкой острую булавку. Кто-то спрятал ее и приспособил таким образом, чтобы человек, расстегивающий молнию, непременно поранил себе руку.
– Я же говорила тебе, что она злая! – сердито сказала мама.
– Но, мамочка! – возмутилась Анжелика, – кукла здесь не причем. Это чья-то глупая шутка!
Вместе они отправились на кухню, где мама прижгла ранку йодом. Потом она самым внимательным образом осмотрела покупку (не хватало, чтобы ее дочь тоже укололась!), однако ничего опасного не обнаружила. Кукла перешла в руки Анжелики, и та принялась устраивать ее на ночь. Сначала девочка хотела раздеть новенькую и уложить ее в постель, но потом сообразила, что у нее нет подходящей кровати. Тогда она решила соорудить ей временное ложе из подручных средств. В ход пошли игрушки, книжки и даже темно-красная, с длинными кистями скатерть с круглого столика в прихожей, которую девочке разрешили на время взять себе. Когда мама, приняв душ, вышла из ванны, дочь позвала ее к себе в комнату и с гордостью продемонстрировала результаты своих трудов. На небольшом расстоянии от стенки ящика с игрушками Анжелика уложила стопками свои книжки и коробочки от маминой косметики. Получилось что-то вроде длинной узкой ниши, которую она выстлала изнутри темно-красной скатертью. Новая кукла, уже без куртки и ботильон, но в черном свитере и черной юбке, лежала в ней, закрыв глаза и вытянувшись во весь рост. Мертвенная бледность кожи, глубокие тени вокруг длинных пушистых ресниц, заострившиеся черты лица, а также траурное сочетание черных и красных цветов, – все это произвело на маму удручающее впечатление. В памяти всплыла тягостная картина похорон дочери, и она поспешно отвела глаза от импровизированного ложа, больше всего напоминавшего ей зев открытого гроба.
– А, как же Ляля? – спросила мама. – Она так и будет спать на полу?
– Нет, конечно! – рассмеялась Анжелика и полезла под кровать.
Все невинные жертвы ее гневной вспышки были вскоре извлечены на свет божий и вновь удостоились милостивого расположения хозяйки. Но, увы, звезда Ляли померкла и закатилась. Все помыслы девочки были обращены теперь к новой любимице, а на долю старой куклы не пришлось и десятой доли прежнего внимания.
– Заканчивай свою возню! – сказала мама. – Завтра с утра