давя тихий смех.
– Замечательно, герр майор. Эта шутка просто блеск! Вы отлично подняли мне настроение.
– Я иначе не могу, герр Ставински.
Они стали неспеша прохаживаться вдоль упражняющихся курсантов. Дошли до группы «отсева». Вскоре квадратный немец издал трель свистком, что висел у него на груди. Курсанты моментально бросили свои упраждения и выровнялись.
– Ви будет смотреть, что есть я делайт. Альзо, верштейн? Смотреть…
Он поманил к себе пятёрку «отсеянных». Те, неловко ступая, подошли. Было очевидно, что готовится отработка новых приёмов. Вскоре по его команде они выстроились полукругом.
– Можно я, герр инструктор? – поднял руку здоровенный рыжий курсант, что стоял среди других «отсеяных».
– Семельченко, оставить! – налился краской русский инструктор. – Живо, кому говорят!
– О, ти тоже хотеть? Тогда можно встать, – на квадратной красной ряжке немца выступила улыбка.– Итак, ахтунг! Только вниманий…
Он, как бы раздумывая, стащил свисток на цепочке и, покрутив его в руке, кинул в сторону одного из стоявших перед ним. Тот решил поймать, но тут же рухнул, сбитый ударом ноги. Немец, изгибаясь и ныряя всем корпусом, бросился на остальных. Он проскальзывал между ними. Делал неловкие движения руками, хватая их за ноги и плечи. Все они валились с ног. Один рыжий Семельченко не оплошал. Схватил, видя такое бесстыдство, горсть земли и плеснул немцу в лицо. Тот, изрыгая всякие «шайзе» и «фердампт», стал выделывать руками и ногами совсем невообразимое. Словно крылья мельницы закружились. С зажмуренным, яростно оскаленным лицом, он, то стоя, то в полуприседе, закружил на одной ноге. Другую он выбрасывал вперёд. Руки при этом отталкивались от предплечий. Как будто он плыл. Но Семельченко и тут не оплошал. Рухнув на землю и подобравшись с перекатом, он поймал немца за подошву ботинка. Крутанул против оси. Заматерившись уже по русский, немец завалился на землю.
Курсанты заржали. Кое-кто зааплодировал с вышек за пулемётами.
– Рты прикрыли! – гаркнул русский инструктор, тем не менее, одобрительно скосив глаз на Семельченко. – Помогите герр Шульцу встать.
Но герр Шульц сам себе помог. Сбив ударом ладони одного из помощников на землю, он размашисто бросился к домику. Видимо позор был настолько велик, что не хотелось признавать.
– Гоношистый больно ваш Шульц, – бросил Васька неодобрительно.
– Да, это есть, – вынужденно согласился Фоммель. – Но это полезный профессионал. Он немного жить Азия. Учить много приёмов. Вы видеть, как он мог положить сразу пять человек.
Все обступили здоровенного Семельченко. Тот, щуря конопатую физиономию, старался выглядеть как можно скромней.
– Ну вот, а ваши его отбраковали, – усмехнулся Васька.
– Что поделайт, наш недоработка, – похоже усмехнулся Фоммель. – Хотеть с ним поработать?
– Хотеть, хотеть… Можно нас обоих переместить в этот ангар? Что б никого из посторонних