шестого отделения милиции: есть его подпись и печать. Достали и показали мне ту доверенность: все точно – подпись капитана Шестакова…»
Когда в кабинет начальника УМГБ вошли вызванные по этому случаю, генерал все еще нервно ёрзал на стуле, машинально передвигая по столу с одного места на другое тяжелую, из зеленого стекла, чернильницу. Степан Васильевич Чернышев, по свидетельству очевидцев, отличался от многих других командиров необычайным спокойствием. Казалось, его ничто неспособно вывести из равновесия.
Но если случалось войти ему во гнев, то становилось страшно. Слава Богу, такого почти не было. И, тем не менее, его боялись, как огня. Он редко вызывал к себе, так сказать, «на ковер» для чистки мозгов, не дергал подчиненных по любому поводу. Но когда подобное происходило, то все знали – не поздоровится.
– Итак, где же наш «именинничек»?
Сидевший у самых дверей капитан Некрасов вскочил со стула, как подброшенный.
– В приемной, товарищ генерал! Позвать?
– Давай – сюда.
Некрасов приоткрыл дверь кабинета.
– Шестаков, к генералу!
Вошел Шестаков. Сделав несколько шагов в сторону сидевшего за столом начальника УМГБ, он замер по стойке смирно, вытянувшись в струнку.
– Капитан Шестаков по вашему приказанию явился…
Генерал, упершись в него своим тяжелым взглядом, прервал.
– «Явился», говоришь? – тихо спросил он. – Пора бы знать, капитан, что являются только черти.
– Извините, товарищ генерал, – Шестаков решил исправить оплошность, поэтому повторил. – Капитан Шестаков по вашему приказанию прибыл.
– То-то же, – все также тихо, но с сильным нажимом сказал генерал, продолжая вошедшего сверлить взглядом, от чего лицо Шестакова стало бледнее бледного, а руки, вытянутые по швам, мелко-мелко задрожали.
В кабинете повисла мертвая тишина. Все боялись ненароком стулом скрипнуть.
– Ну-с, капитан, чего молчим? Изволь говорить… Знаешь, зачем вызвал?
– Так точно, знаю, товарищ генерал… Виноват, товарищ генерал… Вам, наверное, доложили…
– Верно, капитан, мне доложили. Но мне, знаешь ли, доставит удовольствие еще раз услышать, но теперь от тебя. Слушаю, капитан.
– Ну…
– Ты чего тут нукаешь? Не с лошадьми дело имеешь, чтобы понукать… Докладывай – коротко и четко! Никаких «ну», «тпру» и тому подобного, ясно?
– Так точно, товарищ генерал!.. Пришли двое; сказали, что в пути у них выкрали деньги и документы одного из них; что на почте на имя одного из них имеется денежный перевод, но чтобы получить, требуется доверенность; попросили заверить доверенность… Ну и…
– Опять?
– Виноват, товарищ генерал… Пожалел мужиков: подписал и поставил печать.
– Как ты мог, капитан?
– Виноват, товарищ генерал.
– Ты что, не получил нашу ориентировку?
– Получил, товарищ генерал.
– Выходит, не читаешь то, что получаешь?
– Читал,