так себя ведут? Словно вокруг одни второсортные ганжу… ганду…
– Ганджуманы? – помог ост. – Да потому, что они так считают. Искренне. Когда-то мутаборы действительно были очень сильными. И в военном плане, и в научном. Их мысль ушла так далеко вперед, что мы, остальные, с этими гениями даже рядом сидеть не могли. В буквальном смысле… Но нынче-то все изменилось! Продолжают жить прошлыми свершениями, считают себя самыми авторитетными и словно не видят, что кирмяне их давно во всем превзошли. Москвари, кстати, тоже рвут вперед семимильными шагами.
Андрей улыбнулся. Везде одно и то же – и на земле, и под нею. В чем разница?
– Слушайте, ост Тер-Петросян, а почему вы себя ганджуманами называете? – спросил он.
– А почему вы себя – людьми? – ответил тот встречным вопросом.
– Ну, не знаю… – задумался Лодочник.
– Вот и я не знаю. Хотя… – Кимирсен на секунду вскинул брови, но тут же их опустил. – Нет, не знаю…
Кортеж свернул с проспекта на узкую кривую улочку. Затрясло на ухабах.
– Вот мы и в Лужках. Минут через десять будем на месте, – сказал Кимирсен. – Москвари, кстати, дорог не ремонтируют принципиально. Чтобы чужие к ним за просто так не совались. Я их понимаю. Ганджуман ганджуману, что кроту корешок. Все жрут друг дружку, притесняют, издеваются… Но патриарх Гурий у москварей душевный, этого не отнять. Искренность ценит. И естественность.
Машины, как и обещал Кимирсен, остановились через десять минут. Выйдя на мостовую, Андрей увидел перед собой трехэтажное здание эклектичного вида. Этакий современный теремок из стекла и бетона. Над крыльцом играла всеми цветами радуги броская вывеска.
– «Нумера генеральши Поповой», – перевел иероглифы Тер-Петросян, заметив взгляд Лодочника. – Там Гурий и принимает. Только они на втором этаже, а внизу котлетная «Под мухой». Идем, искалоп. Уверен, здесь тебе понравится. Москвари – народ гостеприимный, хоть малость и с причудами.
Андрей вслед за Тер-Петросяном взбежал по кафельным ступенькам. В ту же секунду двери котлетной распахнулись, и на крыльцо чинно вышел крохотный, лет семи, малец в белой косоворотке.
– Приветствуем наших дорогих гостей! Патриарх ждет вас со спутником, достопочтенный ост Тер-Петросян.
– Здравствуй, Кирюша. Спасибо, – Кимирсен на ходу потрепал мальца за вихор и вошел внутрь.
Андрей следовал за ним.
У бетонной стены, умело расписанной «под дерево», сидело на лавке оранжевое чучело большого зверя, похожего на медведя. В лапах это чудовище держало инструмент, напоминающий балалайку.
– Что за зверь? – на ходу поинтересовался Лодочник.
– Обычный розовый медведь, – кинул на ходу Тер-Петросян. – Неужели не знаешь? Патриарх говорил, что он был доставлен с поверхности.
– А-а, точно! – решил не сознаваться Андрей. Или подыградь незнакомому пока, но уже почему-то симпатичному хозяину. – Как же я сразу-то не опознал? Просто шкура потемнела. Наверное, от времени.
– Скорее всего, –