крушение тоже назвали остров именем Линкольна, однако это другое дело. Во-первых, те парни спасались во время Гражданской войны в Америке на воздушном шаре, как в игре «Бэттл бас», во-вторых, они назвали остров в честь реального живого Линкольна, президента США и главнокомандующего. А свой остров я назову в честь себя.
Итак, сплясав свой маленький победный танец и переиначив школьный гимн в песнь элитарного клуба, состоящего из одного человека, я решил немного пройтись по своему пляжу. Пляжу тоже понадобится имя, но с этим можно погодить. Я шлепал ногами по теплой воде, подбирал ракушки и водоросли, бросал их в мое море. При этом я осматривался, поворачивая голову в обе стороны, хотя сквозь запотевшие очки ничего почти не видел. Гладкий золотистый берег и в ту и в другую сторону довольно скоро заканчивался округлым поворотом. Я находился в бухточке. Что делать дальше? В книгах про это не говорится, но я вам объясню: когда поймешь, что оказался на необитаемом острове, немного теряешься. Но страха не было. Я не чувствовал страха.
Встав спиной к океану, я посмотрел вглубь острова, и стало ясно, чем следует заняться в первую очередь. Посреди острова торчала огромнейшая гора с зелеными склонами, вершина казалась синей из-за тумана. В книгах потерпевшие кораблекрушение обычно стараются прежде всего установить, что в самом деле попали на остров. А то всякое случается – если не путаю, святой Брендан (или кто-то другой из древних святых) сошел с корабля на остров, а это был кит. Я, конечно, не думал, будто сижу на спине кита, но мой остров вполне мог оказаться полуостровом, и, чтобы это выяснить, надо было залезть повыше. Придется поупражняться в альпинизме.
Я двинулся прочь от берега, продрался через заросли, и дальше почва начала подниматься. Тут я пожалел, что потерял кеды, вся эта поросль и сучья под ногами здорово кололись. А если бы на меня кто-нибудь напал – тигр или крокодил, – я бы не смог убежать. Зато я был почему-то уверен, что этот остров по-настоящему необитаемый, даже, может быть, еще и не открытый. Как говорится в «Графе Монте-Кристо», двуногие тигры и крокодилы опаснее всех прочих, и я был вполне счастлив, поскольку избавился от одноклассников. Я был вполне убежден, что на всем острове бьется лишь одно человеческое сердце – мое, что только мои легкие вдыхают его воздух, и меня это более чем устраивало. К тому же я не сомневался, что рано или поздно меня отсюда спасут. Даже у маленького чартерного самолета имеется черный ящик. Меня уже должны искать. А пока не нашли – великолепное, блаженное одиночество. Не придется томиться две недели, отбывая идиотские игры «для сплочения команды» с людьми, к которым я не питал ничего, кроме ненависти. Все, кого я ненавидел, мертвы.
В животе заурчало: в последний раз я ел в аэропорту, а на самолетике успел перехватить лишь мини-колу, прежде чем он, насколько я понимал, потерпел крушение. Я огляделся в поисках кокосов – если они росли на пальмах, должны же и падать на землю, верно? Почему-то под ногами я не увидел ни одного ореха, зато нашел какие-то шоколадного цвета ягоды на колючем кустарнике. Я сорвал одну ягоду и, хотя помирал с голоду, откусил малюсенький кусочек и прошагал с полчаса, прежде